Друг мужа отказался проводить меня до подъезда, хотя знал, что я плохо вижу после операции

В этот раз поездка на машине рядом с мужем не доставляла мне удовольствия. А день ведь так хорошо начинался…

– Малыш, не обижайся, мне правда нужно срочно на работу ехать! – Федя бросил на меня мимолетный взгляд, а потом снова стал следить за дорогой. – Если твоя операция закончится раньше, а я не смогу подскочить, то попрошу Серегу тебя отвезти.

Опять этот Серега! Лучший друг моего мужа, который просто на дух меня не переносил. Все шесть лет, что мы с Федей вместе, этот Серега закатывает глаза при виде меня и всем видом показывает, что я тут лишняя. Причина такого отношения – украла у него друга. Да, вот прям мешок на голову накинула и утянула к себе в берлогу!

– Пока ты тут не нарисовалась, мы с Федей отлично тусили! – это мне было сказано давно во время какого-то застолья.

Ну не сошлись мы характерами с другом мужа, так бывает. Я же за Федей замужем, а не за этим вечным брюзгой. Серьезно, никогда не видела, чтобы Серега улыбался.

– Давай я лучше на такси доеду? – предложила я, но муж упрямо мотнул головой.

– Нет, мне будет спокойнее, если тебя доставят прямо к порогу дома, – сказал Федя.

Моя операция по коррекции зрения прошла нормально. В глаза как будто насыпали песка, но врач сказал, что проблем не видит. Поэтому меня отпустили домой с кучей назначений и препаратов.

– Я тебе машу-машу, а ты как будто вообще меня не замечаешь! – узнала Серегу по недовольному тону.

Через темные очки и пелену слез даже не могла толком его разглядеть. Отметила только темную одежду. Ну вот что за чурбан? Знает же, что мне зрение исправляли, но нет, надо обязательно шпильку в мой адрес метнуть.

Ладно, пропустила это мимо ушей, потому что хотелось побыстрее добраться до дома. Слезы текли непрерывно, приходилось постоянно их утирать. Как назло еще и дождь зарядил будь здоров. Капли шумно стучали по крыше авто, добавляя новые ощущения.

– У вас шлагбаум закрыт! – громко сказал друг мужа, когда машина остановилась.

Блин! Я и забыла, что его починили вчера.

– Сейчас, подожди, я только брелок от него найду, – попросила я Серегу.

Громкий вздох донесся до моих ушей.

– Я вообще-то спешу, давай быстрей! – снова этот раздраженный тон. – Неужели нельзя заранее все подготовить?

Ну извини, я же практически слепая после операции! А брелок все не находился, ведь искала я его практически наощупь. Точно помню, что он был в кармане на молнии, а теперь его нет!

– Пешочком дойдешь! Я не могу тут с тобой весь день торчать, – Серега сказал это, когда резко распахнул дверь с моей стороны.

Даже пикнуть не успела, как меня вытащили под локоток из машины и поставили рядом с бордюром. Ливень хлестал по лицу, волосы мгновенно промокли и прилипли.

– Помоги мне, пожалуйста, дойти до подъезда хотя бы, – попросила я мужниного друга. – Я правда ничего не вижу, а из-за ливня боюсь вообще перепутать подъезды.

Но Серега хмыкнул, что в лакеи тут не нанимался. С пробуксовкой развернулся и уехал. Вот ведь гад! Специально мне насолил, чтобы душу отвести.

Ну мне на улице нельзя было оставаться. Кое-как доковыляла до своего подъезда, щурясь и прикрывая глаза от дождя. Одежду можно было тупо выжимать. Пока ехала в лифте, под ногами разлилась маленькая лужица.

– Федя, твой друг меня просто бросил у шлагбаума и уехал! – со слезами позвонила я мужу.

– Да быть такого не может! – не поверил мне он. – Только недавно звонил, сказал, что довел тебя под ручку до двери.

Ну да, его слово против моего. Обидно, что моя версия для супруга пустой звук. Попросила Федю просто глянуть на камеры, которыми буквально утыкан наш двор. Вот и посмотрим, как там будет Серега потом изворачиваться.

– Извини, что тебе сразу не поверил. Серега мне соврал! – с этими словами муж зашел домой уже вечером.

Ну и зачем так делать, я не понимаю? Знает же, что его гадкий поступок все равно не останется без внимания. Я ведь не зашуганная женщина, которая рот боится открыть.

Да и, сказать по правде, даже рада, что друг мужа так себя проявил. Теперь Федя точно не станет с ним поддерживать отношения. Не знаю, о чем они говорили потом – супруг отказывается признаваться.