Подруга начала общаться в чатах и забила на семью, не знаю, как спасти её от этой заразы

Я не сразу поняла, что с Лилей что-то не так. Ну да, бывает, человек увлекся книгой, сериалом или марафоном по саморазвитию. Но чтобы настолько… 

Мы ведь с ней с детства дружим, в одном дворе выросли. Я крестная ее младшей дочери и могу с уверенностью сказать, что Лиля всегда была на 200% в семье. 

Её муж Витя - спокойный хозяйственный работяга. А дети - две девочки-школьницы, вполне себе обычные, веселые. 

Лиля всегда тянула семью на себе: и кружки, и стирки, и пироги в два этажа. А потом щёлк, и всё! Как будто подменили.

Сначала она добавилась в книжный чат, потом в кинематографический, затем ещё в какой-то про астрологию. Я так и не запомнила. Вроде бы все безобидно. Ну, подумаешь, чаты - что в этом такого? 

Но как-то я зашла к ней утром, хотела помочь крестнице с проектом по школе. Так вот: подруга сидела в кресле, закутавшись в плед, с телефоном в руках. И абсолютно не слышала, как старшая зовёт её уже в третий раз. 

На плите кипело молоко, а на полу валялась одежда. В доме был такой бардак, что я растерялась.

- Ты чего такая? - тихо спросила я, чтобы не обидеть. - Всё нормально?

- Да, просто читаю. Вон, посмотри, девочка в чате такое написала про поиск себя... - и тычет мне экран, где двадцать строк про «переосмысление женской природы» и «нежелание быть обслуживающим персоналом».

Я кивнула, хотя мне это показалось полной ерундой. Мол, мама - это не обслуживающий персонал. 

В тот день я помогла собрать детей на завтра, Витя сварил ужин, а Лиля так и не встала из своего кресла. Я тогда не стала лезть. Подумала: перегорела, устала, со временем все пройдет.

Прошла неделя, но стало только хуже. Подруга сидела в этих чатах с утра до вечера. Писала, спорила, ставила смайлики, записывалась на какие-то вебинары. Готовил Витя. Уроки с детьми делал Витя. Стирка, уборка тоже на нем. 

И это даже не про «гендерные роли», как она потом начала мне зачитывать. Это просто про то, что она… исчезла. Физически она дома, а по сути её нет.

Однажды мне позвонил Витя. Обычно он немногословный, но тут прямо слышно было, что он не знает, что делать.

- Галь, она детей в школу не разбудила. Просто проспала. И даже не извинилась. Сказала, мол, я пойму, если захочу. А если не хочу, то это мои тараканы.

- Вы ссорились?

- Мы не ссоримся. Мы просто не разговариваем. Её нет.

Я не знала, что ответить. Как такое вообще возможно? Женщина, которая всегда заботилась, кормила, обнимала, теперь говорит, что больше не обязана и имеет право на личное пространство. Но личное пространство - это час с книжкой, а не полтора месяца отсутствия.

Я решилась на серьезный разговор. Пришла к подруге однажды вечером (специально, когда дети легли спать).

- Лиль, послушай. Я не враг тебе. Просто я смотрю на это со стороны и вижу, что вы с Витей на грани.

- Мы не на грани. Я просто устала, хочу быть собой. Мне никто не говорил, что так будет всю жизнь.

- Но ты же сама хотела семью. Детей. Это же не Витя один их завёл. И не ты одна устала. Он тоже человек.

Подруга откинулась на подушку и закатила глаза.

- Все так говорят. Мол, ты мать, так что забудь про себя. А я больше не хочу забывать.

Я пыталась подобрать слова.

- Лиль, я за тебя. Но сейчас не про забывать себя. Сейчас ты просто отдалилась. Ты с утра в телефоне, дети варят себе пельмени, муж делает все по дому. Это не путь к самореализации. Это путь в одиночество.

Подруга сначала молчала. Потом встала и налила себе чай.

- Я просто хочу почувствовать, что я есть. Не как мама, не как жена. Как человек. И там, в чатах, я это чувствую. Там никто от меня ничего не требует. Там я интересна, умна, там меня слушают…

- А здесь тебя любят. Здесь ты нужна. Просто сейчас ты выбрала быть нужной чужим.

Лиля вздохнула и посмотрела в окно.

- Думаешь, я не понимаю? Понимаю. Но вернуться страшно. Там уютно. А здесь ответственность, рутина…

- Но там нет Вити. И девочек. И настоящей жизни. Там бегство.

Мы так и сидели. Я не знала, достучалась ли я до подруги. Но она впервые не спорила. И это было уже что-то.

Через несколько дней Лиля вышла из большинства чатов. Стала снова рано вставать по утрам, готовила завтрак. Конечно, не всё сразу. Подруга всё ещё частенько залипает в телефоне, но уже без фанатизма. 

Витя пока молчит, но у него в глазах появилась надежда. Девочки стали чаще смеяться. А Лиля… Она всё ещё ищет себя. Но теперь хотя бы помнит, где её дом.