Папа долгое время жаловался на скуку, пока я не купил ему умную колонку

Мой отец это тот человек, который до последнего не хотел уходить на пенсию. Я знаю такой тип людей. Их, как говорится, выносят с работы “вперед ногами”. 

Я подобного для своего отца не хотел, поэтому делал все, чтобы он все же уволился сам. Потому что из-за работы на этом заводе у папы давно уже были проблемы со здоровьем. Сердце и легкие работали кое-как. Он даже на второй этаж не мог без одышки подняться.

И когда его увольнение наконец-то произошло, я был просто счастлив. А папа, естественно, нет.

— Это хуже смерти, — сказал он. — Мне приходится целыми днями сидеть дома. И ничего не делать.

— Папа, ну придумай что-нибудь, — предложил я ему. — Это же так классно! Тебе больше не надо ходить на работу. Можешь вставать во сколько захочешь, и заниматься тем, чем хочешь. Это здорово! Все люди об этом мечтают!

— А я нет! — недовольно проворчал папа. — Никогда не был бездельником. И сейчас бы не уволился, если бы вы с невесткой не настояли!

Тогда мы с женой стали придумывать разные способы, чтобы развлечь отца. Сначала я накупил ему кучу книг. Детективы, приключенческие романы, современную прозу, классику. Все, что он любил раньше. 

Поначалу папе вроде это все понравилось, но потом он сказал, что глаза устают и перед глазами все прыгает. И вообще, все сюжеты одинаковые, ему все надоело.

Тогда я купил ему новый телевизор с большим экраном, чтобы было лучше видно, подключил онлайн-кинотеатр и показал, как им пользоваться. Тут уже дела пошли чуть лучше. Однако все равно папа утверждал, что ему скучно. 

И от этой скуки он часто названивал мне или моей жене. И каждый раз с папой нужно было разговаривать не меньше получаса. Притом ему было совершенно неважно, есть ли у нас на это время и силы. 

— Я, конечно, с уважением отношусь к твоему отцу, — как-то сказала Соня, когда мы сидели всей семьей и ужинали. — Но иногда мне кажется, что ему нужно найти друга или что-то подобное. 

— А чего вы ему умную колонку не купите? — вдруг подал голос сын. — Пусть с ней болтает.

Мы с женой переглянулись.

— А ведь это неплохая идея, — заметила Соня.

Только вот папа так не считал. 

— Это что еще за ерунда? — спросил он, когда я поставил перед ним колонку и объяснил, что это такое.

— Папа, это классная вещь, — сказал я. — Понимаю, что сейчас ты пессимистично настроен, но на деле не все так плохо. Тебе будет интересно. 

— Разговаривать с магнитофоном? — уточнил отец. — Я совсем спятил, по-твоему?

— Просто попробуй, — попросил я. — Ты можешь спросить у нее о чем угодно. Какая погода на улице, как заказать продукты, год рождения Сталина, ну или что там тебе еще интересно?

Папа в ответ только закатил глаза. Я понял, что колонка будет пылиться у него на подоконнике, но все же решил рискнуть. 

Прошел, наверное, месяц. Я как-то позвонил папе, и пока с ним разговаривал, услышал, на заднем фоне женский голос что-то равномерно рассказывает. На телевизор это было не похоже, на живого человека тоже, поэтому я спросил:

— Пап, это кто там у тебя?

Он как-то странно фыркнул и ответил:

— Да колонка твоя. Умная. Но да, будто бы на самом деле не дура. Я вечером по телефону с двоюродным братом общался. И у нас зашел разговор про Курскую дугу. 

— Чего? — удивился я. — Вы вообще как на эту тему вышли?

— Да вообще неважно! — отмахнулся он. — Короче, по некоторым фактам мы не сошлись. Ну я тогда и вспомнил про нее. Спросил, как ты учил, а она вдруг возьми и ответь. И столько всего интересного рассказала!

— Так до сих пор и общаетесь? — уточнил я.

— Ага, — сказал папа.

В общем, так у папы появился новый собеседник. И теперь я каждый раз, когда звоню ему или прихожу в гости, он всегда на связи со своей колонкой. Иногда даже с ней ссорится, будто это живой человек.

— Да помолчи ты уже! — как-то в сердцах сказал он ей, когда мы с ним пили чай, а она рассказывала про какого-то императора Константина. — Сказал же, что пока достаточно. Не слышишь с первого раза?

Колонка замолчала.

— Вижу, вам весело, — улыбнулся я.

Короче, я рад, что папа нашел себе собеседницу и больше не страдает от одиночества.