- Да он же просто пошутил, чего ты бесишься? - возмущается моим поведением мать

Раньше у меня были претензии только к отцу, потому что именно его шуточки и подначки довели меня в своё время до анорексии, а теперь я понимаю, что и мать далеко не святая. 

Просто отец меня откровенно доводил, поэтому я в своём юношеском возрасте и обращала на это внимание, а вот мать просто ничего ему не говорила и никак меня не защищала. Сейчас же у меня открылись глаза. 

Отец всегда подшучивал над моей фигурой и называл толстой. Я обижалась, плакала, а его это всё смешило. Но если в детстве обиды проходили быстро, то в подростковом возрасте, когда и так сложно, потому что организм перестраивается и мотает психику, стало просто невозможно. 

Я могу сейчас сказать, что толстой я не была никогда. Обычный ребёнок, у которого просто не торчат кости. Я не знаю, почему отец ко мне прицепился; видимо, ему было весело меня доводить. 

Все эти подначки, вроде: "Ну ты и жрёшь, я и то меньше съедаю", "Нет, я тебя на плечи не посажу, ты мне спину сломаешь", – я слышала всё детство.

Когда я стала подростком, ничего не изменилось. Подколок стало только больше. Окончательно я сорвалась, когда приезжали к бабушке в деревню, а отец с весёлым смехом показывал на бабкину свинью, которая поросят носила и приговаривал:

- Чуть вас не перепутал! Сейчас бы в город вместо тебя Марфушку увезли!

Всем весело, только не мне. Я ревела всю дорогу, что очень забавляло отца, а мать просто не обращала на это внимания. Она ничего страшного в словах отца не видела. 

А я перестала нормально есть. Совсем не отказывалась от еды, но решила полностью исключить всё мучное, сладкое, жирное и вредное, а поскольку про подсчёт калорий я тогда слыхом не слыхивала, то всё сводилось к крохотным порциям и постепенному отказу от еды. 

Ужинать в нашей семье было принято всем вместе, поэтому родители обратили внимание, что я почти ничего не ем. На вопрос родителей, чего вдруг, говорила, что нет аппетита. 

- Молодец, доча, зато на продуктах сэкономим, - захохотал отец. 

Вес уходил стремительно, но я всё равно считала себя жирной. Да и папа не переставал прикалываться, мол, на диете сидишь, а результатов не видно. 

Состояние тоже ухудшалось, но тревогу подняли, когда у меня начались голодные обмороки. Рухнула в школе, там перепугались, вызвали скорую. 

Экзамены я сдавала кое-как, потому что есть я не могла и не хотела, голова болела, сосредоточиться было сложно. 

- Жри давай! Придумала себе! На нас уже соседи косо смотрят, думают, что тебя тут голодом морят! - ругалась мать. 

Откуда бы ей знать, как работает анорексия? Да она и не хотела ничего знать. Проще назвать меня дурой, которая своими диетами решила себя угробить. 

Я ела, а потом шла в туалет и сразу же избавлялась от еды. Мне всё ещё было страшно поправиться. Я всё ещё видела на себе какие-то лишние килограммы. 

Лечилась я два года. Пришлось поступить на заочное и работать, чтобы оплачивать лечение: родителей о таком не попросишь. К тому же я решила переехать, потому что оставаться рядом с отцом мне не хотелось. Это было самое правильное решение. 

Два года лечения, огромная работа над собой, проблема позади. Но вот я встречаюсь с родителями, всё мирно и спокойно, беседуем, как вдруг папа решил "пошутить". 

- А ты опять поправилась, как я посмотрю? Ну, ничего, сейчас и на жирных женятся, - с улыбкой подмигнул мне отец. 

Я молча выплеснула ему в лицо минералку, а пока родители вопили, встала, оделась и ушла. Меня опять колотило, как в детстве, когда я не могла за себя постоять и выслушивала всё это. 

На следующий день мать оборвала мне телефон. Я всё-таки решила поговорить с ней. 

- Ты что учудила? Ты зачем отца так обидела? Да он же просто пошутил, чего ты бесишься? Кто тебя вообще научил так с отцом обращаться? - возмущалась мама. 

Я молча слушала и понимала, что теперь я не только с отцом не буду общаться, но и с матерью. Если бы она не относилась к словам отца как к "простым шуткам", то я не стала бы анорексичкой и не проходила бы лечение. 

Да и сейчас чувствую, что могу сорваться, от еды тошнить начало. Спасибо, родители, но больше нам не по пути. Мне моё здоровье дороже.