– Если племянники не перестанут опустошать холодильник, то вместе с ними отсюда пойдешь! – пригрозила я мужу

Я только приползла домой с работы и сейчас смотрела на пустые полки холодильника, где еще утром стояла огромная миска с салатом, кастрюля супа и целый контейнер с котлетами. 

Прямо физически чувствовалось, как внутри закипает злость, смешанная с раздражением. Это длится уже неделю и уже грозится вырваться наружу.

Именно столько времени у нас гостят племянники мужа, которых нам подкинула золовка. Сама Ира тоже хороша. Вполне могла оставить мальчиков дома – им почти восемнадцать лет. Но она волновалась за сохранность квартиры. Подростки, знаете ли, не отличаются благоразумием.

Зато у них отличный аппетит, это я знаю теперь точно!

– Андрей, где вся еда? – позвала я мужа, который сидел за столом и разгадывал кроссворд.

– Понятия не имею, может ты ее переложила? – последовал короткий ответ.

Закрыв глаза, я тяжело вздохнула. Это уже не первый раз, когда холодильник вычищается практически под ноль. Остаются только баночки с соусами, а и те наполовину пустые. 

Я реально себя чувствую какой-то кухаркой. Тонны еды, которые мы с Андреем могли бы есть три-четыре дня, исчезают за один вечер. Может на глистов проверить племянников?

– Опять твои родственники! – произнесла я, стараясь говорить ровно и без всяких эмоций.

Лицо мужа приобрело давно знакомое выражение: этакая смесь вины и сожаления.

– Если племянники не перестанут опустошать холодильник, то вместе с ними отсюда пойдешь! – пригрозила я супругу, который вообще не желал признавать проблему.

Ну ясно почему. Для Андрея его сестра – это кумир с детства. Он поэтому и никогда не может ей отказать. Хороша кукушка! Подкинула мальчиков, а денег на еду для них зажала.

Мне не жалко самих продуктов, просто в голове не укладывается, как можно съесть все из холодильника? Неужели даже мысли не возникает, что нужно оставить что-то мне?

Так я в одиннадцать ночи стою на кухне и жую овсяные хлебцы – по какой-то счастливой случайности они не привлекли внимания этих великовозрастных проглотов. А ведь так мечтала о салате, когда ехала домой.

Все! Не собираюсь я снова готовить в ночи, чтобы завтра вернуться к пустому холодильнику. Пусть справляются своими силами! Я тут в домашнее рабство не играю!

Плану я своему следовала очень строго. Утром дома не завтракала – выскочила пораньше, чтобы купить кофе и пончик в булочной рядом с работой. На обед ходила в столовую. На ужин просто купила запеченную курицу с рисом в супермаркете – все съела в машине.

Да, в душе корила себя за ребячество. Но принципы есть принципы.

– А что у нас сегодня на ужин? – заглянул на кухню Андрей, а за его спиной уже маячили племянники.

– Вы целый день были дома, могли бы что-нибудь приготовить, – с улыбкой произнесла я и пошла наверх принимать ванну.

Было приятно лежать в горячей воде, когда до ушей доносился приглушенный стук с кухни. Может и правда взялись за ум мужики и озаботились готовкой.

– Алена, когда ты там выйдешь уже? – злился муж, стоя под дверью ванной уже через полчаса. – Мы есть хотим, а ты там заплывы устраиваешь.

Просто проигнорировала эти слова, поглубже погрузившись в пену. Я сегодня не в зоне доступа! Пусть хоть кошачий корм хрумкают, это их дело!

Заказать готовую еду у них даже мозгов не хватило. Вместо этого пытались сварить яйца, но развели бардак на плите. Просто отпустила эту ситуацию! Мальчики – племянники Андрея, вот он пусть и беспокоится об их пропитании.

– Ты почему моих детей голодом моришь? – уже на следующее утро шипела мне в трубку золовка.

Посоветовала ей лучше воспитывать детей, а все вопросы задавать брату. Все равно останусь плохой, так зачем оставаться вежливой с этой кукушкой?

Уже вечером племянников не было дома. Андрей тоже ходил мрачнее тучи. Потом сказал мне, что отвез их к бабушке, раз тут за детьми не ухаживают должным образом. Даже пытался стыдить меня, что я такая негостеприимная и черствая. Высказала ему все, что думаю об этом возмутительном поведении.

Пока с мужем мы на ножах. Он дуется, что обидели его родню. Я просто в шоке от его стремления прогнуться под сестру и ее детей. Все успокоится, и нам придется серьезно поговорить о границах дозволенного.