- Хочешь урода родить? – сказала мне, восемнадцатилетней девчонке, врач. И моя родная мать ее поддержала

Так случилось, что сразу после школы у меня вспыхнул роман. Миша был старше меня на несколько лет, армию отслужил. Высокий, статный, и так классно гонял на своем мотоцикле! И вот однажды согласилась я с ним покататься, потом еще и еще. 

В то время, когда мои подруги штурмовали вузы и колледжи, в надежде поступить на бюджет, у меня в голове звучал вальс Мендельсона и в животе порхали бабочки – да, я уже видела себя женой Миши. Глупая, наивная девочка… 

А мать моя, вместо того, чтобы вправить мне мозги, наоборот поддерживала. Мол, образование – не волк, в лес не убежит. А вот стоящий парень может больше и не появиться. Она сама рано выскочила замуж и считала, что я делаю все правильно. Миша работал в автосервисе, деньжата у него водились, а еще от бабки досталась двухкомнатная квартира. В общем, нормальная такая партия! 

Он пропал через месяц, даже не позвонив мне на прощание. Его родители только плечами пожимали – они, если честно, не хотели изначально, чтобы мы с Мишей встречались. Мать меня же еще и дурой обозвала, мол, я сделала что-то не так, если сорвался завидный мужик. 

А потом дурнота по утрам, тошнота даже при виде еды. Мать потащила меня к врачу. Гинеколог сразу огорошила – десять недель! Еще и добавила – скороспелка какая!  

Мать тут же сделала вид, что не понимала, чем заканчивались поездки ее дочери с Мишей – мол, как, почему, ох, стыдоба какая. И тут же при мне стали с врачом обсуждать, успеваю ли я еще на аборт. При этом меня никто не спрашивал. А я сидела, униженная, растерянная. 

Не сказать, что я хотела этого ребенка, но то, что обсуждали мать с врачом, было настолько чудовищно! Я сижу с малышом в животе, а они обсуждают, как быстрее его убить.

– Сейчас срочно в лабораторию, а завтра с утра в стационар с халатом и тапочками, – сухо сказала мне врачиха, строча какие-то направления.

– Зачем? – в слезах спросила я.

– Как зачем? – искренне удивилась она, – на аборт! Или ты урода собралась рожать?

– Почему урода? – сердце у меня так и сжалось.  – Вы же УЗИ еще даже не делали.

– И не буду! – усмехнулась докторица, – чего я там не видела? Я просто смотрю по твоим предыдущим анализам. Кровь у тебя на медосмотре брали?

– Да, в школе, еще зимой.

– У тебя явно проблемы со щитовидкой. И это обязательно скажется на ребенке. Сначала пролечись, а потом уже рожай. И не торопись ты! Хоть замуж вначале выйди. – врач нахмурилась и покачала головой, – а то взяли моду в койку прыгать к мужикам сразу после школы!

Я не помню, что она там говорила, не хотела смотреть, как кивает, соглашаясь с ней, моя мать, просто выскочила из кабинета. И побежала. Куда? Зачем? Сама не понимала. 

Мать побежала за мной. В парке нагнала и ругала, ругала. Ох, какими словами она меня только не называла – самое приличное, наверное, было слово «гулящая». А мне было так обидно – ведь она поддерживала мои отношения с Мишей! Когда я ей напомнила, что сама она вышла по залету за моего отца в семнадцать лет, она меня по лицу ударила.

– Не смей сравнивать!  – прошипела она мне в лицо, – мы с отцом любили друг друга. И он меня не бросал! 

Не бросал, ага! По крайней мере, она мне всегда говорила, что он просто погиб, когда мне было три года. Я даже не знала, где он похоронен. Мать говорила, что в другом городе. 

От пощечины загорелась щека, слезы вновь хлынули из глаз, я вырвалась от матери и убежала. Домой вернулась только к ночи. Шмыгнула в свою комнату и замерла как мышка. Ни в какую больницу я не собиралась! 

Утром мать кричала, стучала в двери, требовала открыть, грозила, что «выкинет меня и мой приплод на улицу». Я двери не открывала, молчала и плакала. Мать плюнула, сказала, что я еще пожалею.

– Если родишь, на меня можешь не рассчитывать!  – сказала она и ушла на работу.

Последующие дни мы с ней почти не общались, я старалась не попадаться ей на глаза. И только через двери слышала кучу оскорблений в свой адрес. Я понимала, что надо решать эту ситуацию. Но как? Честно, даже руки хотела на себя наложить, только страшно было очень. 

Потом подумала: «Рожу и оставлю в роддоме». Сердце ныло от боли, но я понимала, что, наверное, это единственный выход. Только не аборт! Это же убийство, по сути. Мой малыш будет жить. 

Спустя время у меня зазвонил телефон. Мужской голос произнес: «Здравствуй, Маша, это я, папа». Папа с того света? Я чуть с ума не сошла от этого абсурда. А мужчина предложил встретиться в кафе, пообщаться. Объяснил, что номер телефона нашел через школу, в которой я училась. 

Мы встретились. Мужчина презентабельного вида – в его чертах лица я находила свои. Александр Иванович – представился он. Отец рассказал, что с моей матерью развелся  много лет назад, так как изменяла она ему, а он терпеть не стал, уехал в другой город, начал жизнь сначала. 

На вопрос, почему не общался со мной, он ответил, что жена была ревнивая, не хотела, чтобы его прошлое напоминало. Но алименты он слал исправно. А я про них и не знала. Получается, мать все скрывала и солгала о смерти папы. Отец спросил, как я живу, где учусь. И тут я расплакалась и все рассказала – о своей непутевой ранней любви, беременности, отношении ко всему этому матери.

Отец выслушал и предложил уехать с ним в столицу.  Со второй женой детей не было, а недавно она умерла. И я, нисколько не обидевшись на него за долгое молчание, тут же согласилась. 

Мать, когда увидела нас вместе, очень растерялась, даже попыталась с отцом помириться, но он только спросил про деньги, которые мне посылал. Мать тут же окрысилась, мол, сама знала, куда их тратить, не на твою же спиногрызку!

В тот же вечер я с папой уехала в Москву. И вот прошло уже десять лет с тех пор. У меня растет замечательная здоровая дочка, я окончила неплохой вуз, сейчас работаю в фирме отца. 

У меня есть отношения с мужчиной, но замуж я теперь не тороплюсь. Хватит, уже раз мечтала о белой фате и Мендельсоне. Больше не хочу. Мой смысл жизни – это моя Аленка, моя доченька! Страшно представить, что бы было, если бы отец не позвонил мне. А мама… Она, узнав, что отец богат, и я живу с ним очень даже неплохо, несколько раз пыталась напроситься в гости, внученьку проведать. Но я не хочу, чтобы она смотрела на мою малышку, которую так безжалостно хотела отправить под скальпель. Поэтому с мамой теперь общение только по телефону!