Мать разрушила последний мостик между нами. Теперь она мне никто

Вот часто говорят "кому в мире верить, если не собственной маме". А моя мать теперь последний человек на земле, которому я готова поверить. 

У нас и раньше отношения были не ахти, около десяти лет вообще не общались, когда я наконец-то выпустилась из школы. А год назад мама сама решила навести мосты. 

Я не знаю, зачем она меня рожала и почему не сдала в детский дом. Особого внимания ко мне она не проявляла, общалась криком, помощи от нее не было ни в чем. 

Худо-бедно одета, обута, продукты в холодильнике есть, а остальное ей было до лампочки. Она была сосредоточена на своей личной жизни, которая у нее была очень бурной. 

Я даже не вспомню, сколько мужиков прошло через нашу квартиру. Кто-то задерживался на месяц, кто-то на полгода, один продержался целый год и был не самым плохим вариантом - он хотя бы работал. 

Меня мамины сожители предпочитали не замечать. Этот вариант меня совершенно устраивал. Общаться с мамиными избранниками мне не хотелось абсолютно. 

Некоторые из них попивали, кое-кто мать даже поколачивал. Я старалась просто не обращать внимание на происходящее, потому что моего "собачьего" мнения никто не спрашивал. 

Когда я уходила из маминой квартиры, она так и не устаканила свою личную жизнь. Тогда как раз у нее появился новый мужик, поэтому моего отсутствия мама даже не заметила. 

Я поступила на бюджет, получила общагу, подрабатывала, потому что мама не спешила присылать мне денег. Она вообще узнала о моем поступлении только через год. То ли очередной роман закончился тогда, то ли кто-то ей напомнил, что у неё есть дочь. 

Мы общались редко, бывали года, когда мы даже не созванивались. Я не знаю, зачем мы вообще поддерживали связь, ведь совершенно чужие люди, хотя и одной крови. 

Я не рассчитывала на участие матери в моей жизни. Сама училась, работала, обеспечивала себя. Получила диплом, сняла квартиру, даже мысли не мелькнуло вернуться к матери. 

Она сама начала активно со мной общаться примерно год назад. Я не меняла номер телефона со школьных лет, поэтому найти его матери не составляло труда. 

Меня позвали в гости, мать спрашивала, как я живу, чем занимаюсь. Такой заинтересованности я от нее не ожидала, поэтому чувствовала себя не в своей тарелке. 

Мать повздыхала, что столько лет упущено, а мы не общались, повинилась, что не уделяла мне внимания, гонялась за мужиками, а в итоге осталась без семьи. 

- Я же не молодею, очень страшно остаться одной в старости, но я пойму, если ты не захочешь меня знать, - вздыхала мама. 

Я была выбита из колеи такими признаниями. Во мне продолжала жить настороженность, я от каждого маминого звонка первое время дергалась, потому что не ждала ничего хорошего от нее. 

Но постепенно я успокоилась, перестала искать подвох, стала общаться с мамой нормально и по своей инициативе. Мне этого, наверное, всю жизнь не хватало. 

Не скажу, что у нас прям сложились очень доверительные отношения, но я считала, что это и нормально. Грубо говоря, я тридцать лет жила без мамы, а тут она появилась. Не может же всё наладиться за полгода. 

А три месяца назад мама попросила меня о помощи. Ей нужно было сделать зубы, импланты, а это очень дорогое удовольствие, на которое денег у нее нет. 

Кредитная история у мамы подпорчена уже очень давно, ей кредит не выдают. Мама и попросила меня взять кредит на свое имя, пообещав, что платить будет она. 

Я сомневалась, но всё-таки решила помочь маме, у нас же так всё замечательно стало складываться. Взяла я кредит, отдала маме деньги, она поблагодарила. 

А когда пришло время платить по этому кредиту, мама перестала выходить на связь. На звонки не отвечала, на сообщения тоже, хотя я видела, что она в сети. 

Приехала я к ней лично поговорить, а она меня даже на порог не пустила. Сквозь дверь заявила, что мой кредит - это не ее проблемы. Я его брала, вот мне и выплачивать, а к ней ходить нечего, а то она полицию вызовет. 

Я несколько раз пыталась с ней пообщаться, но итог каждый раз один и тот же. Лох не мамонт, лох не вымрет, что я наглядно продемонстрировала на своем примере. 

Теперь у меня нет матери, она мне никто. И даже если она опять появится, будет полна раскаяния или будет нуждаться в помощи, я ее теперь не знаю. Урок я усвоила.