– Мы с друзьями тихонько посидим, а ты полежи тут! – сказал мне муж, когда я поправлялась после операции

Кажется, что мой супруг вообще перестал меня слышать. Точнее отказывается «слышать» мои эмоции. Когда он стал таким черствым сухарем, сама не поняла. Первые годы брака были чудесными, а потом как-то все покатилось. Сначала исчезли спонтанные прикосновения. Я хотела немного утешения после тяжелого дня, но не находила его.

Недавно меня выписали из больницы – удаляли желчный пузырь. Состояние после операции соответствующее: стоять больно, лежать больно, передвигаться крайне больно. Врач сказал, что это нормально. Нужен покой и время для восстановления.

Думала, хоть дома отлежусь – мой больничный продлили еще на неделю. Но мои надежды рухнули. Вадим вроде старался окружить меня заботой, но все говорило о том, что его это тяготит. Просто выполнял основные функции: приготовил поесть, принес чистое постельное белье на диван, где я лежала, стирал мои вещи.

Посидеть рядом со мной, поинтересоваться самочувствием, помочь сменить повязку, принести обезболивающее и воду? Нет, это все делала я сама. Он мне даже бульон варил с одолжением, что я тут капризничаю и отвлекаю его от компьютера.

После операции настроение на нуле, так еще и муж свой вклад вносит. Украдкой ревела, что никому не нужна. Дети учатся в другом городе – не хотелось их дергать посреди сессии.

– Сегодня мы с пацанами тут посидим, – сообщил мне муж в обед. – Матч намечается с нашей командой, хотим поболеть за них.

Да-да, мой Вадим еще и ярый футбольный фанат местного клуба.

– Врач прописал мне покой, – напомнила я, приподнявшись на диванных подушках с гримасой боли.

– Ну ты спокойно и в спальне можешь полежать, а нам диван нужен! Тут же телевизор стоит! – спокойно произнес супруг, оглядывая гостиную. – Только прибраться придется – все эти лекарства нагоняют на меня тоску.

Ну извините, пожалуйста, что выбыла из строя в такой момент. Операция была экстренной, забыла внести ее в наши планы! Складывалось ощущение, что я Вадиму попросту мешаю. Он-то привык к жене, которая может и за продуктами сама сгонять, и машину помыть, и ремонт сделать. А тут она вышла из строя: лежит себе на диване и кряхтит периодически.

– На нашей кровати жесткий матрас, мне больно там лежать, – объяснила я свое нежелание освобождать диван. – Почему вы не можете на кухне расположиться? Там хоть дверь закрывается.

– Ну неудобно там просто: экран небольшой, стулья только. Где нам пиво пить? – искренне удивился Вадим.

То мольбами, то шантажом супруг и отправил меня в спальню. Даже помог перенести мой мягкий плед, под которым я грелась.

– Мы тихонько там посидим, а ты тут располагайся, – с фальшивой улыбкой бросил мне Вадим, оставив в комнате.

Пришлось стелить на постель два мягких пледа для удобства. Только я устроилась и уснула, послышались веселые и громкие голоса. Семь вечера, друзья мужа пришли. А кто там мне обещал тихонько посидеть?

Снова уснуть мне так и не удалось, еще и швы начали тянуть – действие обезболивающего закончилось. Ну я же не враг себе! К чему терпеть боль, когда можно не терпеть?

Поковыляла на кухню, где стояли мои лекарства. Тут-то меня и увидели друзья мужа. По их лицам стало понятно, что это была большая неожиданность.

– Вадим, ты же говорил, что Катя к подруге ушла, – быстро моргая, сказал Витя.

Супруг стоял с открытым ртом и не находил слов. Потом промямлил что-то, я даже слушать не стала. Просто молча прошла на кухню за лекарствами. Только так и удалось уснуть, хотя в квартире стоял тот еще гвалт.

– Ты зачем из комнаты вообще выбралась? – уже следующим утром накинулся на меня Вадим. – Мне теперь перед мужиками стыдно! Я им не говорил, что ты заболела.

Ах, ему стыдно! А мне как неприятно. Вместо того чтобы отменить посиделки и позаботиться о больной жене, муж поставил свои интересы превыше всего.

Поняла я, что и дальше сохранять это подобие брака не стоит. Если Вадим себя так ведет, когда я после операции, то что будет в случае более серьезной болезни. В шкаф меня спрячет? Отправит в дом престарелых или хоспис? Выпнет на улицу? Не хочу я себе такого спутника жизни!

Уж лучше буду одна, чем вот с таким вот черствым сухарем!