- Почему ты не можешь быть как твоя сестра? – спрашивала мама в очередной раз

Очередная семейная встреча подходила к концу. Мама суетилась на кухне, загружая посудомойку, а моя старшая сестра Лена, как всегда безупречная в своем дорогом костюме, рассказывала о своих успехах на новой должности. 

Я сидела в углу, машинально протирая бокал, и чувствовала, как внутри нарастает знакомое с детства напряжение. Так уже было очень много раз в моей жизни. Постоянно одно и то же. И сейчас все повторится в очередной раз...

– И представляете, меня повысили до руководителя отдела всего за полгода! – Лена элегантно откинула прядь волос. – В понедельник переезжаю в новый кабинет. Там еще и зарплата будет гораздо больше. Теперь я смогу себе позволить многое из того, о чем раньше могла бы только мечтать. Может, в дорогое путешествие еще съезжу…

– Доченька, я так тобой горжусь! – мама просияла, расправляя плечи. – Я всегда знала, что ты далеко пойдешь.

Я сжала бокал крепче. Руки предательски дрожали, и хрусталь тихо звякнул о столешницу. Я давно уже выросла, а внутри меня как будто продолжает жить та маленькая девочка, которую сравнивали с ее сестрой.

– Катя, осторожнее! – мама всплеснула руками. – Это же бабушкин сервиз!

– Прости, – пробормотала я, чувствуя, как краснеют щеки. – Я случайно.

– Ох, Катюша, – мама покачала головой. – Вот Лена в твоем возрасте уже...

– Знаю, знаю, – перебила я. – Лена в моем возрасте уже была замужем, работала в престижной компании и купила квартиру.

Воцарилась неловкая тишина. Сестра отвела взгляд, внезапно заинтересовавшись узором на скатерти.

– Я просто хочу, чтобы у тебя все было хорошо, – мама присела рядом. – Тебе уже тридцать два, а ты все еще работаешь в этой своей художественной студии. Какие перспективы у преподавателя рисования?

Я почувствовала, как к горлу подступает ком. Сколько раз мы уже обсуждали это? Сотню? Тысячу?

– Мои ученики получают призы на конкурсах, – тихо сказала я. – У меня полные группы, родители записываются за месяц вперед...

– Но это же несерьезно! – мама всплеснула руками. – Вот Лена...

– Мам, может не надо? – впервые за вечер подала голос сестра. – У каждого свой путь. Пусть каждый живет так, как хочет.

– Какой путь? – мама повысила голос. – Катя просто прячется в своей студии от реальной жизни! Вместо того чтобы строить карьеру, завести семью...

Что-то внутри меня наконец треснуло и разлетелось на осколки.

– А ты знаешь, что я не прячусь? – я резко встала. – Знаешь, что у меня через месяц персональная выставка? Что меня пригласили преподавать в художественной школе в Италии?

Мама замерла с открытым ртом. Лена удивленно подняла брови.

– Я не говорила, потому что знала – ты снова начнешь сравнивать меня с Леной. Всю жизнь только и слышу: "Почему ты не можешь быть как твоя сестра?" А ты никогда не спрашивала, чего хочу я! Я не Лена. Я хочу другого. Я, может, вообще не хочу сидеть в кабинетах.

Голос дрожал, но я не могла остановиться:

– Помнишь, в детстве я показывала тебе свои рисунки? А ты говорила: "Лучше бы математикой занималась, как Лена". Когда я поступила в художественное училище, ты плакала, будто я как минимум в тюрьму садилась!

– Катя... – мама побледнела.

– Я люблю свою работу, – уже тише продолжила я. – Люблю видеть, как загораются глаза у детей, когда у них получается первый рисунок. Люблю, когда родители благодарят меня за то, что их стеснительный ребенок наконец нашел себя. И знаешь что? Я неплохо зарабатываю. Просто не хвастаюсь этим на каждом шагу. Потому что мне не нужно одобрение общества. Мне достаточно того, чтобы мне самой было хорошо. А хвастаться постоянно… Да зачем оно мне надо-то?

– Почему ты никогда не рассказывала про выставку? – тихо спросила Лена.

– Потому что устала доказывать, что мой путь тоже чего-то стоит.

Мама медленно опустилась на стул. В кухне повисла тяжелая тишина, нарушаемая только тиканьем часов.

– Прости меня, – наконец произнесла она. – Я... я действительно никогда не спрашивала, чего ты хочешь. Мне казалось, я знаю, как будет лучше.

– Мам, – я присела рядом с ней, – я не прошу восхищаться моим выбором. Просто... прими его. Прими меня такой, какая я есть.

– Я могу прийти на твою выставку? – неожиданно спросила она.

– Правда хочешь?

– Очень, – она взяла меня за руку. – Хочу наконец увидеть твой мир.

Лена молча встала и обняла нас обеих. Я даже почувствовала себя родной любимой дочерью. Почувствовала, что меня принимают.

– Знаешь, – сказала она мне на ухо, – я всегда завидовала твоей смелости. Ты не побоялась пойти своим путем.

Мы просидели на кухне до поздней ночи. Впервые за долгие годы я показывала маме фотографии своих работ, рассказывала о планах, о мечте открыть собственную школу искусств. А она... она наконец слушала.

Теперь мои картины висят в маминой гостиной. Она с гордостью показывает их гостям и больше не начинает фразы со слов "А вот Лена...". А недавно я застала ее за рисованием – она пыталась набросать натюрморт с яблоками. И знаете что? У нее неплохо получается.