После перенесенной операции жена решила, что я буду кухаркой и прачкой

С Машей мы женаты уже больше двадцати лет. Я ее очень люблю, но в последнее время в нее как бес какой-то вселился. Все дело в том, что три года назад Маша перенесла тяжелую операцию. 

Я, после того как она вернулась из больницы, буквально на руках ее носил. По дому все делал: и готовил, и убирал, и стирал. Прибегал с работы и крутился как белка в колесе.  Понимал, что жене тяжело, ей нужно время, чтобы восстановиться.

Сейчас, слава Богу, Маша в порядке. На работу вышла, хорошо выглядит. А ей и положено выглядеть хорошо — она ведь в культуре работает. 

Начнем с того, что Маша вообще перестала готовить. Ей, якобы, нельзя у плиты стоять — от нее жар идет, а ее организму это вредно. 

По утрам я себе яичницу делаю, в обеденный перерыв в кафе забегаю, а вечером иду из магазина с колбасой, сыром и другими готовыми к употреблению продуктами. Редко что сам приготовлю или пельмени сварю. Иногда доставку еды заказываю, когда невмоготу. 

Маша тем временем увлеклась сыроедением. Морковку, капуста, орехи — все это у нее в почете. Мне иногда кажется, я с грызуном живу. Но это ладно, полбеды. 

Пылесосить Маша не может из-за того, что у нее спину сводит. Пришлось мне подкопить денег и купить робот-пылесос. 

Единственное, что соизволит делать Маша, так это вещи в стиральную машину забрасывает. Правда, достать не всегда вовремя вспоминает. Чаще всего я белье развешиваю. 

Спросите, чем она занимается в свободное время? Книжки читает, смотрит романтические мелодрамы по телевизору и листает ленты в соцсетях. 

Да жалею я ее, даже очень! По утрам кофе в постель приношу, с работы всегда встречаю, цветы каждую неделю дарю. Со стороны можно подумать, что у нас идеальные отношения, но, честно, я уже устал. Иногда мне кажется, что я ее раб, холоп. Но я ведь тоже не железный. 

Как-то к нам на каникулы приехала дочка, она в другом городе учится. Посмотрела на наш быт, наши взаимоотношения, а потом спросила Машу: «Мама, а ты папу вообще любишь? Мне кажется, если ты так будешь себя и дальше вести, он от тебя сбежит». 

Жена брови приподняла, потом нахмурилась, накричала на дочку, сказала, что мала еще судить. И вновь затянула старую песню о главном: о своей тяжелой болезни, о том, что ей себя беречь надо. А мы, ее родные люди, равнодушные и черствые люди. 

Иногда посмотрю в магазине, как супружеская пара вместе продукты к ужину покупают, обсуждают, что готовить будут, у меня на душе так тоскливо становится. А потом иду к холодильнику с полуфабрикатами, выбираю себе пельмени к ужину. 

И самое главное не сказал: я ни какой-нибудь неудачник, работаю начальником отдела, у меня в подчинении почти двадцать человек. Зарплата у меня не плохая, а вот жена меня ни во что не ставит. Стал я замечать за собой, что посматриваю на одиноких женщин в нашем отделе. Есть среди них и очень симпатичные. 

И что делать? Бросить жену? Но ведь люблю же ее. Но жить как кухарка, прачка и так далее больше не могу.