Сестра превращается в нашу с ней маму, мне уже жаль ее ребенка

Моя сестра семимильными шагами превращается в нашу маму, на которую так не хотела быть похожей. Я вижу, что она обращается со своим ребенком так же, как наша мама с нами, и ничего хорошего в этом нет. 

Мама выросла в детском доме, да и потом жизнь ее не баловала, поэтому если она нас и любила, то очень своеобразно. Мы этого не чувствовали. 

Мы  с сестрой были одеты, обуты, накормлены, но для счастливого детства этого, как не крути, маловато. С самых ранних лет мы боялись маму, радовались, когда ее не было дома, с удовольствием оставались с чужими людьми, когда мама работала. 

Если она заплетала нас в садик, то нещадно драла волосы и раздавала подзатыльники, чтобы мы не ревели от боли и не раздражали ее с утра пораньше. 

Я ненавидела свои длинные волосы, поэтому в пятом классе пошла и подстриглась под мальчика, за что дома получила половой тряпкой по лицу. Маме не понравилось, что я стала похожа на пацана. 

Но лучше пару дней получать тряпкой, чем каждое утро терпеть, когда мама рывками натягивает волосы, доставляя боль. Сестра была не такой смелой, она терпела и плакала. 

Если мы в детстве не хотели что-то есть, потому что нам не нравилось или просто были сытыми, то мы опять получали от мамы по шее, а потом сидели над тарелками до тех пор, пока всё не съедим. 

Остывший суп с островками жира и ненавистной мне перловкой, разваренной, склизкой, противной до сих пор иногда мне снится. Я помню, как меня мутило, когда я его доедала. 

Одевала нас мама тоже на свой вкус, и это было некрасиво. Вещи новые, но сильно навырост, еще и такого фасона, что выть хотелось. Это было отвратительно. 

- Так, паразитки! Сами будете зарабатывать - покупайте, что вам хочется. А пока будете носить то, что я скажу, или ходите голыми, - кричала на нас мама прямо при продавцах. 

Мама никогда не объясняла свои поступки, не разговаривала с нами, из всех объяснений были только "потому что я так сказала" и "не нравится - идите жить на улицу". 

Поддержку мы с сестрой находили друг в друге. Мы были одни против всего мира, даже против мамы. Делились секретиками, выгораживали друг друга. 

А еще мы часто повторяли, что никогда-никогда не станем такими, как наша мама. Мы не будем своих детей так обижать, будем хорошими. 

Мама умерла рано, ей было сорок шесть лет. После школы мы с сестрой не очень с ней общались, да мама и сама не выражала желания нас видеть или слышать. 

Придешь к ней, а она спросит, зачем приперлась, раскритикует твой внешний вид, найдет причину для скандала. Уходишь с ощущением, что тебе в душу нагадили. 

Так что когда мамы не стало, мы не горевали. Да, было немного грустно, что ушла часть нашей жизни, но это не лучшая ее часть, как не крути. 

Я сейчас думаю, что мама, наверное, была очень несчастным человеком, который нуждался в помощи, но не знал, как о ней попросить. Ей бы к психологу походить, но это тогда было не в моде. 

Мамы нет уже четыре года. Сестра на ее похоронах была уже с большим животом, восьмой месяц. Мама внука не увидела. Зато внук может увидеть бабушку в чертах собственной мамы. 

Когда я прихожу к сестре в гости и вижу, как она обращается с ребенком, меня словно откидывает на много лет назад, в наше с ней детство. 

Это не племянник, а я сижу за столом, и надо мной со злой гримасой нависает мама, которая буквально орет на плачущую меня, что я никуда не выйду из-за стола, пока всё не доем. 

Только мама уже в сырой земле, а передо мной сестра, которая очень не хотела быть похожей на маму. И сестра орет на своего маленького сына, который отказывается что-то кушать. 

Я говорю сестре, что она очень похожа на маму в эти моменты. Сестра осекается, но через какое-то время начинает опять вести себя так же жёстко, если не сказать агрессивно. 

После этого зрелища я пошла и записалась к психологу, так как понимаю, что такие проблемы тянутся из детства, их надо проработать, чтобы избавить от них своих детей.

Зову сестру к психологу, но она артачится, говорит, что у нее всё в порядке, а мама у нас была совершенно нормальная, просто мы, две малолетние дуры, этого не понимали. 

Мне заранее жаль ребенка сестры и ее саму. Она имеет все шансы сломать ребенку психику, а он потом не будет с ней общаться.