Страдая от послеродовой депрессии, я чуть не бросила мужа, а он оказался «золотом»

Рождение Даши было самым счастливым моментом в моей жизни. Как только я увидела дочку, смогла до нее дотронуться и впервые покормить грудью, по душе растеклось Тепло. Именно оно и именно с большой буквы – настолько мне было хорошо.

После возвращения из роддома Тепло по-прежнему не отпускало, но оно стало немного другим. Нет, не испортилось, просто в нашу с Дашенькой идиллию на полных правах вошел еще один человек – Саша. Глава семейства, мой муж и отец самой красивой девочки на свете.

Я думала, что так будет продолжаться вечно: непрерывная радость и счастье от осознания новой роли – материнской. Но к моему большому и глубокому разочарованию Тепло куда-то ушло. Сначала оно сменилось безразличием. После пошли волны паники.

Я уж не говорю о своем настроении – вечно унылая, видящая впереди только мрак и тлен. Ну а как иначе – непрерывные терзания из-за того, что я, якобы, могу причинить ребенку вред, что отталкиваю от себя мужа, любящего и неизменно нежного.

Саша держался до последнего. Не трепал нервы, не обвинял в бесчувственности и грубости, даже не обижался, когда я срывалась на крик. 

О, никогда раньше такого не было! Муж смотрит на меня, ожидая ответа на какой-нибудь вопрос, а я без всякой причины начинаю орать. Умом понимаю, что делаю хрень, но остановиться не могу.

Позор на мою голову, я о такой штуке раньше не знала! Не обвиняйте меня в архаизме, что, мол, могла бы давно или почитать в интернете про свое состояние, или сходить к психологу. Так уж я устроена, что всегда все переживаю внутри себя, не выношу на всеобщее обозрение.

Решилась после этого поговорить с мужем, собрав волю в кулак. Это ж его напрямую касается!

- Саш, - начала я разговор в тот же вечер, как узнала у своей послеродовой депрессии. - Если я буду себя странно вести, то ты не обращай внимания, ладно?

- Ну, истерику, например, устрою, заплачу без причины.

- У тебя это давно уже началось, я все вижу и все понимаю, - Саша приблизился ко мне, чтобы обнять.

- А почему раньше не сказал, что знаешь о моей послеродовой депрессии?! - я заорала во весь голос, отвернувшись от мужа.

Внезапно я увидела в любимом мужчине злейшего врага. Человека, способного причинить вред и мне, и ребенку, выжидающего удобного момента для этого. «Знал, но не сказал», эту мысль я прокрутила в своей отшибленной башке несколько раз, потом опять принялась кричать на супруга.

- Так я только…

- Заткнись, чмо! Найду себе нормального мужика, а ты мне на хрен больше не нужен!

Только не спрашивайте, что это было. Я не знаю. Уже в тот момент, когда произносились страшные слова, понимала, что вру сама себе, что люблю Сашку, что потом сто раз пожалею обо всем. Но у меня словно отказали тормоза – полная потеря контроля над собой. Как я узнала позже, при послеродовой депрессии такое часто бывает.

Муж посмотрел на меня ошалелыми глазами, буркнул под нос что-то вроде «совсем у бабы кукуха засвистела» и ушел в спальню. Я осталась на кухне, в слезах, в ужасном расположении духа. Сразу же испугалась и пожалела о сказанном – а вдруг Саша обидится и бросит меня одну с ребенком?

- Сашенька, милый, прости, я не хотела, больше так не буду никогда-никогда.

- Угу. Не будешь ты, как же… - муж тяжело вздохнул и даже не посмотрел на меня.

- Ну пойми, пожалуйста, я себя не контролирую. У меня ж депрессия! Я сама не понимаю, что произошло.

- О Господи, - Сашка резко повернулся ко мне. - Даже не думал обижаться, прощать мне тебя не за что. Я ж сказал – все знаю и все понимаю.

Я ничего не ответила. Просто прижалась к нему крепко-крепко – какой у меня все-таки замечательный муж. Другой плюнул бы на такую жену, да ушел бы восвояси!