Свекровь горланит песни и не дает спать нашему малышу

Некоторых доморощенных психологов следовало бы строго наказать за то, что они раздают нелепые и даже вредные советы налево и направо. Такие доверчивые люди, как моя свекровь, наслушаются ерунды и творят полную дичь.

Вот уже полгода мы живем у Аллы Федоровны, мамы моего мужа Димы. Нет, вы не подумайте, свое жилье у нас есть. Просто там сейчас идет ремонт. Шум, пыль, все это очень вредно для нашего годовалого сына Сенечки.

И не подумайте, на шее у свекрови мы не сидим. Муж работает, я тоже не ленюсь. Делаю все по дому, готовлю, убираюсь. Алла Федоровна если и помогает с ребенком, то в охотку, без принуждения. 

Зато на другой — сколько угодно. В последнее время мама мужа ходила сама не своя. Что-то, говорит, нет настроения. Жизнь, мол, потеряла краски. 

Я посоветовала ей посмотреть пару видео от известного женского психолога, специалиста по выгоранию и поиску смысла жизни. Сама я с ее лекциями не знакома, но подруги хорошо отзывались.

В коротких видео психолог давала ненавязчивые советы. Как справиться со стрессом, настроиться на позитивный лад и вообще больше улыбаться этому миру.

Вот только мне это вышло боком, да еще каким. В одно хмурое утро просыпаюсь ни свет ни заря. Ночка выдалась бессонной. Сынок плохо спал, с рук не слезал и требовал внимания.

Сквозь чугунный сон я услышала какие-то крики. Подскочила в панике, рванула на кухню. И что я увидела. Свекровь, накрашенная, в новом халате, мыла посуду и пела.

Нет, не так. Не пела, а орала во все горло. Мне кажется, даже жители соседнего подъезда слышали этот крик укушенной львом газели. Потому что именно так веселая песня Аллы Федоровны и звучала. Крик раненого зверя.

— Психолог, которого ты мне рекомендовала, сказала, что стресс помогает снимать громкое пение. Давайте волю своим чувствам, но направляйте эмоции в мелодию, — добавила пенсионерка.

Сказать все, что я думаю об этом виде терапии, мне помешал сын. Он проснулся и заревел, увидев, что меня нет рядом. Я думала, это была разовая акция по снятию стресса ценой нервов своих близких.

Но в обед, стоило мне уложить Сенечку на дневной сон, вопль раненой газели снова повторился. Сын немедленно проснулся и заплакал. А я так надеялась подремать вместе с ним.

Вечером я пожаловалась мужу, но он только рассмеялся. Весело, говорит, тут у вас. Мол, завтра останусь с вами, тоже петь буду. Устроим клуб самодеятельной песни.

На другой день с самого утра мы с ребенком убрались на улицу, вновь разбуженные воплями умирающих антилоп. Алла Федоровна, которую я просила хотя бы минуту помолчать, невинно хлопала глазами:

— Но ведь если я не буду снимать стресс, я буду срываться на вас. А вы мне дороже всего на свете.

Какое совпадение, точно так же я думала про свой покой и сон. Уверена, сын поддержал бы меня, если бы мог говорить.

Алла Федоровна всем довольна. Говорит, чувствую, как стресса становится все меньше. Очищается у нее душа, облегчение на сердце. 

Муж тоже не понимает моих претензий. Дескать, не с ножом же мама за вами бегает. Что такого в простом пении? Да если бы это было пение, я бы слова не сказала.

Но ведь свекровь натурально орет и вопит. Соседи даже пару раз спросили, все ли у нас хорошо. Некоторые подозревают, что мы Аллу Федоровну пытаем каленым железом.

Они по вечерам такой гвалт поднимают, что моему Сенечке покоя точно не будет. До окончания ремонта в нашей квартире еще очень далеко. Что делать, не знаю.

Подруга говорит, носи беруши. Положим, себя я берушами обеспечу. А сына? Ведь страдает и не спит по большей части малыш. Стоит ему уснуть, как у бабушки очередной песенный приступ. 

В общем, молюсь, чтобы терапия свекрови поскорее закончилась. Иначе не выдержу, начну горланить вместе с ней. Обеих нас и заберут в дурдом.