После развода чувствую себя очень плохо, а начальница только орёт. Никакого сочувствия к моим проблемам

Я понимаю, что на работе мы прежде всего штатные единицы и просто должны выполнять свои обязанности. Но всё равно, человек – не робот! 

У людей есть чувства, настроение, состояние здоровья. И я считаю, что руководство любой компании должно с этим считаться. 

Мы же вкалываем сверхурочно, когда нас просят? Так почему нельзя ослабить давление на человека, когда у него трудная жизненная ситуация? Я не желаю себя чувствовать просто каким-то винтиком в общей системе!

Я работаю на комбинате детского питания уже восьмой год, сразу после института сюда пришла. И своего будущего супруга здесь встретила.

Сергей работал в службе логистики, но потом перешёл на другое предприятие. Я думала – это к лучшему. Считала, что если мы будем работать в одной компании, то можем устать друг от друга.

Но Серёжа мой, видимо, вообще устал от семейной жизни. Спустя четыре года после свадьбы я узнала, что у него роман. Ну, выгнала мужа, конечно.

А три месяца назад мы официально развелись, и я узнала – он съехался со своей новой пассией, они живут вместе.

И вот с таким настроением я живу последний месяц – по ночам реву в подушку, а утром иду на работу.

Говорят, что работа в таких жизненных ситуациях отвлекает, но мне так не кажется. Еле ноги на комбинат таскаю, честно говоря.

Моё депрессивное состояние и на работе сказывается, разумеется. Пару раз меня уже коллега прикрывала, когда я не те отчёты послала. 

Я не жду какого-то особенного сочувствия, но коллектив у нас, в основном, женский, поэтому многие относятся с пониманием к моему состоянию.

А несколько дней назад нас предупредили, что на предприятие приедет съёмочная группа. Киношники готовят фильм к юбилею компании. Руководство просило всех прийти нарядными и ухоженными.

Только вот мне не до макияжа. Надеюсь, что как-нибудь спрячусь за спинами коллег, если снимать будут.

Сегодня весь день по отделам и цехам снуют операторы – то тут, то там выставляют свет, беседуют с персоналом.

И вот съемочная группа добралась и до нашего отдела качества. Впереди них гордо шла наша начальница Елена Антоновна с красиво уложенными волосами, в белоснежном халате – в общем, при полном параде.

Журналист с микрофоном подходил к моим коллегам и задавал девочкам разные вопросы, сверяясь с распечаткой. А у Елены Антоновны взяли целое интервью на фоне логотипа компании на стене.

И вдруг внезапно вся съёмочная группа двинулась в мою сторону. Я вообще с ними общаться не собиралась! 

В итоге кое-как что-то промычала на камеру. Журналист был явно недоволен, но понял, что большего от меня ему не добиться. А за его спиной уже закипала моя руководительница.

И буквально через полчаса после отъезда съемочной группы Елена Антоновна вызвала меня, что называется, на ковёр.

- Татьяна, вы что себе позволяете? Что за вид? Что за поведение? Наш отдел – это витрина предприятия. Мы отвечаем за качество! Понимаете? За качество! – накинулась на меня руководительница.

- Понимаете, я просто… У меня муж… Мы развелись недавно, – пролепетала я, и слёзы сами хлынули у меня из глаз.

- Вы мне тут крокодиловы слёзы не лейте! Личное надо оставлять дома, а не тащить на работу! Как будто умер кто-то, ей-богу! Не можете справиться со своими проблемами – увольняйтесь! – рявкнула начальница.

И это после почти восьми лет безупречной работы! Как вообще можно так поступать с людьми? 

Ведь Елена Антоновна – женщина, уж она-то должна меня понять! Но нет – ни грамма сочувствия, начальница готова меня выбросить за порог, как отработанный материал. Но я живой человек и имею право быть не в настроении!

Ничего, посмотрю, как она забегает, когда я вообще перестану что-то делать. Да у неё вся работа с документами встанет!

Если меня на предприятии не ценят, то и я не буду способствовать его процветанию. Вместо того чтобы войти в ситуацию и дать мне какой-то внеочередной отпуск, меня ещё и отругали? Вот пусть Елена Антоновна тогда сама с очередной проверкой или комиссией разбирается, я даже пальцем не пошевелю!