– Ты трудовым кодексом не прикрывайся! Больничный не освобождает тебя от работы, – кричал начальник

Я серьёзно заболел прямо перед закрытием годовых отчётов. Попал в больницу с двусторонней пневмонией, почти две недели провалялся под капельницами. 

Я человек ответственный. Даже слишком. С температурой под сорок проверял отчеты, вносил правки, хотя был на официальном больничном и не должен был выполнять работу за весь отдел. 

Но я не мог иначе – на меня полагались коллеги, да и наш начальник, Федор Алексеевич, почти слезно уверял, что я самый ценный сотрудник.

В тот вечер мне стало особенно плохо. Я вообще слабо понимал, где нахожусь. Температура перевалила за 39, лихорадка была просто ужасной. Я не то, что не мог ответить на звонок – медсестра поила меня из кружки, потому что я не мог даже присесть.

Я разблокировал экран, ожидая, что там будут сообщения от матери, которая писала мне каждый день, чтобы узнать, как я себя чувствую. Однако во всех мессенджерах были гневные сообщения Федора Алексеевича и пятнадцать пропущенных звонков от него же.

Перечитав всю гневную брань, посыпавшуюся на меня за то, что я включил «тотальный игнор» и проявил «высшую степень непрофессионализма», я всё же решил позвонить начальнику и прояснить ситуацию.

Кто же мог знать, что этот с виду приятный человек окажется таким козлом?

- Клеблеев, как это понимать?! – Федор Алексеевич почти рычал в трубку. Он впервые разговаривал со мной в таком тоне. – Я на тебя понадеялся. А ты?! Вчера отдел нужно было представлять, а ты прохлаждался? Я тебе вот что скажу: с завтрашнего дня ты официально не работаешь в моей компании!

- И что? – орал он, переходя на крайне посредственный бас. – А годовой отчёт кто за тебя писать будет? Секретарша? У которой мозгов только на приготовление кофе хватает? Или наш механик? У тебя обязанности, за которые я каждый месяц отваливаю тебе кругленькую сумму. Выполняй их. Не хочешь – увольняйся!

Я был в шоке. Пару секунд тупо молчал, уставившись в стену и пытаясь разобраться, почему на меня скатилась такая волна гнева. Я – ответственный и собранный работник, но никто не застрахован от болезни.

– Но я никогда не совершал ошибок, Федор Алексеевич. Увольнять меня за то, что я отсутствовал на конференции из-за больничного…фактически нарушение моих прав. В трудовом договоре не сказано, что я обязан появляться на работе во время больничного.

Я открыл рот, чтобы закончить мысль, но гневный крик начальника не дал мне этого сделать.

– Ты трудовым кодексом не прикрывайся! Больничный не освобождает тебя от работы! – кричал он, всё больше распаляясь. – Понахватались, ты посмотри! Как права качать – так вперёд. Ты – моя рабочая единица. Не можешь работать – заменю!

И сбросил звонок. Я держал телефон плечом ещё несколько минут, тупо глядя на белую больничную стену. Злился, аж хотелось телефон швырнуть в стену. Начальник не перезвонил. Я тоже не писал ему. 

Просто наблюдал за тем, как он писал в рабочие беседы, что появилась свободная вакансия. Вслед за этим заявлением последовала длинная тирада о том, какие безответственные люди завелись в компании.

Я не стал терпеть такое отношение. Сразу после больничного забрал документы из компании, быстро нашёл себе новую работу.

Люди, которые страдают такой же гиперответственностью, как я, хочу дать вам дельный совет, который сбережёт ваши нервные клетки: берегите себя. Бегите от таких начальников.

Пусть такие Федоры Алексеевичи дальше считают, что можно нарушать права работников и игнорировать проблемы людей.