Плохое слово

Таня сидела за столом и болтала ногами. Только так она могла дать выход энергии и не лопнуть от распирающей ее тайны. Даже не так - Тайны, именно с большой буквы. 

Девочке очень хотелось поразить родителей этой Тайной, но она сама себе давала зарок, что скажет только тогда, когда терпеть станет абсолютно невозможно. Пока у Тани получалось терпеть, хотя для этого и приходилось изо всех сил болтать ногами, чтобы хоть на что-то отвлечься. 

- Прекрати баловаться, успокаивайся, сейчас ужинать будем, - строго сказала мама, и Таня еще усерднее заболтала ногами, чтобы когда ее призовут к порядку и заставят сидеть неподвижно, еще хоть немного продержаться и не выболтать родителям Тайну прямо сразу. 

Почему-то Тане казалось, что чем дольше она молчит, тем более весомой становится эта ее Тайна. А молчит Таня уже очень долго - с самого детского садика. И по дороге домой молчала, и в магазине, и во дворе, когда им навстречу из подъезда вышла соседка с большой и пушистой собакой. 

Такое поведение дочери очень настораживало маму, хотя и радовало. Неутомимая болтушка, способная тараторить со скоростью тысяча слов в минуту, была сегодня на диво молчалива, только хитрющие глазенки как-то особенно лукаво посверкивали. 

Мама проверила у Тани температуру, спросила, ничего ли не болит, и, поняв, что ребенок вполне здоров, решила ни о чем не расспрашивать, сама расскажет, когда созреет, а то, что Таня созреет уже скоро, было очень заметно по скорости болтания ногами. Казалось, что сейчас Таня взлетит над полом вместе со стулом, на котором сидела. 

Наконец-то с работы пришел папа, вся семья уселась ужинать. Таня нетерпеливо ерзала на стуле и возила ложкой по тарелке, сооружая из пюре берега для реки из соуса. Сдерживаться и не выбалтывать Тайну становилось все сложнее с каждой минутой.

- А я сегодня плохое слово в садике выучила! - не вытерпела Таня и окинула родителей победным взглядом. 

Мама от такой новости застыла, не донеся вилки до рта, а папа, которого эта новость настигла в момент глотания, поперхнулся и закашлялся. Таня же сидела и наслаждалась произведенным эффектом. Ей очень нравилось удивлять родителей. 

- И где же ты его услышала? - совладала с собой мама, чересчур интенсивно хлопая папу по спине.

- А мы сегодня ходили в парк всей группой, и одна бабушка назвала Марину Владимировну этим плохим словом!

О Марине Владимировне, воспитательнице дочери, мама и сама могла бы сказать многое, поэтому внутренне была на стороне неизвестной бабушки, но с незапланированным расширением словарного запаса ребенка все равно надо было что-то делать. 

- Что это за слово? - вступил наконец-то в беседу пунцовый прокашлявшийся папа. Мама кинула на него грозный взгляд, поэтому папе пришлось пояснять. - Надо же знать, чего стоит ожидать от дочери. Нам через неделю к теще на юбилей. Не хотелось бы, чтобы она там решила всех поразить. 

Маме пришлось согласиться, что лучше сейчас этот вопрос обсудить и больше к нему не возвращаться, чем пламенеть ушами в гостях у бабушки с дедушкой. 

- А я его не скажу, потому что оно плохое, и вы будете ругаться, - заявила дочь. - Но вы можете называть плохие слова, а я скажу, когда вы угадаете. Так получится, что это не я его сказала. 

Папа было открыл рот, чтобы начать перечисления, но наткнулся на взгляд мамы и подавился еще раз, на этот раз словами, после чего отвел взгляд и принялся заинтересованно копаться вилкой в тарелке. 

Мама скучным голосом объявила, что никто не станет ругаться плохими словами, поэтому тему можно считать закрытой, а Таня очень правильно поступает, что не хочет это нехорошее слово повторять.

- Кстати, откуда ты знаешь, что это плохое слово, - подозрительно прищурилась мама, внимательно разглядывая дочь. 

- Нам Марина Владимировна сказала, что слово плохое и его повторять не надо, а бабушка просто глупая, что так говорит, - с готовностью ответила Таня. 

Дальше вечер потек своим чередом. Таня пошла в комнату играть, мама мыть посуду, а папа проверять целостность лодки, на которой в выходные собирался на рыбалку. К теме плохого слова не возвращались. 

Но папе не давала покоя мысль, что это за слово такое сказала бабушка в сторону молодой и откровенно одевающейся воспитательницы. Папа, конечно, знал много слов, которые могли бы подойти, но выбор был слишком велик, а хотелось знать точно. 

- Ты все слово не говори, только назови, с какой буквы оно начиналось. За это точно ни я, ни даже мама ругаться не станем, - заговорщицки шепнул папа, просачиваясь в комнату дочери. 

Таня воровато огляделась по сторонам и таким же шепотом заявила, что нехорошее слово начиналось на букву "В", чем немало папу озадачила.

До этого момента папа считал, что уж в ругательствах и прочих нехороших словах он разбирается неплохо, но никакого плохого слова на букву "В" на ум с ходу не приходило. Он даже решил уточнить, точно ли на букву "В", но дочь уверенно кивнула и назвала пару слов, которые тоже начинались на эту букву, правда, слава богу, не матерных. 

Из комнаты дочери папа вышел в глубокой задумчивости, перебирая в уме известные ему ругательства. Час ломал голову сам, потом обратился за помощью к жене. Конечно, ее нельзя назвать знатоком ругательств, но вдруг у нее есть что-то на памяти. 

Мама озадачилась тоже, ничего не вспомнила и даже наругалась на папу, что он лезет к ней со своими глупостями. Папа ушел, а мама задумалась и стала перебирать в уме различные варианты. 

До конца дня родители ходили, как в тумане, стараясь понять, что это за слово такое узнала их дочь. Папа под конец вечера даже стал подбивать маму все-таки выпытать слово у дочери, но мама была решительно против, хотя ей и самой было очень интересно. 

Родители долго не могли уснуть, ворочались и думали, думали, думали, но так ничего и не надумали. Была надежда, что утро выбьет этот глупый вопрос из их голов, но утро надежд не оправдало. 

Папа так и уехал на работу, рассеяно поцеловав вместо дочери мягкую игрушку, а жену чмокнув куда-то в прическу. Он уже видел, как в курилке озадачит мужиков - знатоков нелитературной словесности. 

Мама была более собрана, но тоже нет-нет, да и подумывала о плохом слове на букву "В". И только Таня была безмятежно счастлива, потому что ее больше не разрывало от невыносимой Тайны. 

По пути в садик мама дипломатично и окольными путями пыталась все-таки выяснить, что же все-таки было за слово, но Таня так и не сдалась. 

Только когда мама уже скрылась за воротами детского садика, а вокруг никого-никого не было. Таня шепотом, в кулачок сказала то самое плохое слово - "вертигузка". Убедилась, что ее никто не слышал, и довольная пошла к играющим друзьям.