Как зять тестя парил

Саша изрядно нервничал. Да что там, он откровенно трусил, ведь сегодня должны были приехать родители его жены Ирочки, которых Саша еще в глаза не видел. 

Так уж получилось, что шумного торжества молодые решили не затевать, потому что собирать родню, раскиданную по просторам необъятной страны, пришлось бы долго, такое по плечу было бы Ною, а молодые на сей библейский подвиг и не замахивались. 

Поэтому они просто расписались в районном ЗАГСе, тихо-мирно отметили свадебку вдвоем в ресторане и продолжили жить дальше, поджидая гостей. 

Первыми приехать к молодым собрались родители Ирочки. У них как раз выпал отпуск и они решили полюбоваться на нового члена семьи, которым стал Саша. 

Почему же он нервничал перед этой встречей? Да потому что не хотелось ударить в грязь всей тушкой перед родителями любимой женщины, а свои шансы на это Саша оценивал как очень высокие. 

Родом его жена из Сибири, а Саша был наслышан о суровых сибирских мужиках, которые и медведя могут уму-разуму научить, и сок из березы вручную отжать. А Ирин папа, судя по ее рассказам, был настоящим сибирским мужиком. 

То есть, Ирочка, конечно, не рассказывала ни о каких его подвигах, наоборот, изо всех сил успокаивала заметно мандражирующего мужа, приговаривая, что папа у нее самый обычный человек, но в это Саше верилось слабо. 

Ему, коренном подмосковцу, сибиряки виделись былинными витязями, а слова жены он воспринимал как ложь во спасение. Видимо, жена очень боялась, что Саша не выдержит и сбежит еще до знакомства с родителями. 

Но Саша сбегать не собирался, хотя страшно ему было, чего уж душой кривить. А вдруг он новым родственникам не понравится? Посмотрит на него тесть и пришибет, как муху, чтобы к дочери его всякие тараканы не лезли. И станет Ирочка безутешной вдовой спустя два месяца брака. 

Поэтому, чтобы произвести на тестя нужное впечатление Саша заранее придумал программу отдыха для родни. Выпросил у друга ключи от дачи, где можно было и мяска пожарить, и в баньке попариться. Почему-то Саша решил, что все сибиряки поголовно любят баню. А раз любят, значит, разбираются в ней. 

Сам Саша не был любителем жары и замкнутых плохо освещенных пространств, но старательно смотрел ролики на ютубе, где парных дел мастера давали дельные советы для дилетантов, к которым Саша безусловно относился. 

Саша месяц истязал себя паром, чтобы к приезду тестя не вылетать из парной через тридцать секунд. Ирочка об этих приготовлениях не знала, иначе давно бы запретила мужу так издеваться над своим организмом. Но Саше требовался банный опыт, который теоретические знания не давали. 

И вот наконец-то все приготовления закончены, завтра утром приезжают родители Ирочки. Саша заранее все подготовил и был готов встретить тестя во всеоружии. Почему-то свою тещу Саша совершенно не боялся, а вот тесть вызывал у Саши опасения. 

Всю ночь Саша ворочался. Стоило ему чуть придремать, как начинала сниться отборная галиматья, сюжет которой был неизменен: Саша не понравился тестю, поэтому тот гонял его банным веником по всему участку, что-то грозно бурча в лопатообразную бороду. 

Никакой бороды, ни лопатообразной, ни клиновидной, ни козлиной у Ивана Михайловича, папы Ирочки, не было. Он вообще не вписывался в представление Саши о сибиряках. 

Иван Михайлович не обладал богатырскими статями, имел пивной животик и залысины, подбородок и щеки брил начисто и вообще был миролюбивым человеком. 

Но у страха глаза велики. Поэтому, хоть тесть и не был косой сажени в плечах, Саша умудрился рассмотреть в его виде что-то такое, угрожающее Сашиному семейному счастью. А за него Саша был готов бороться до конца. Поэтому почти сразу после знакомства убежал доготавливать баню. 

Иван Михайлович, хоть и вырос на сибирских просторах, был человеком сугубо городским, в лесу был всего один раз, когда ездил с супругой за грибами, но даже "тихая охота" не пришлась ему по нутру. 

К бане Иван Михайлович был совершенно равнодушен. Он не любил жару и не понимал, в чем прелести медленно тушиться в бане. Пару раз ходил вместе с друзьями, но не полюбил это мероприятие. 

Когда зять на бегу крикнул, что побежал готовить баню, Иван Михайлович досадливо крякнул, но обижать зятя отказом не хотел. Готовился же человек, старался. Придется потерпеть. 

Наконец все у Саши было готово, и он внутренне содрогаясь позвал тестя в баньку. Тот пошел без великой охоты, но Саша решил, что Иван Михайлович просто не верит в Сашу, как в банщика, других мыслей Саше в голову не приходило. И Саша дал себе зарок расстараться на все сто. 

Зашли в парную, Иван Михайлович, у которого сразу же перехватило дыхание от жара, не смог сдержать досадливой гримасы. Но Саша, который чутко отслеживал реакцию тестя, воспринял это по-своему.

"Не хватает ему жара", - мелькнула у него в голове паническая мысль и чтобы исправить первое впечатление, Саша поддал парку из бадейки с квасом. Парную сразу заволокло клубами пара и потек аромат хлеба. 

Иван Михайлович сцепил зубы и поглубже натянул войлочную шапку, ощущая, как от жара у него начинают скручиваться уши. 

"Еще минуток пять посижу и пойду на воздух, сбежать сейчас будет некрасиво, зять же старался", - мысленно договаривался Иван Михайлович с собственным организмом, который очень хотел на свежий воздух. 

- А давайте-ка я вас попарю, - залихватски предложил Саша, хотя шевелиться ему хотелось меньше всего, но надо же было как-то производить на тестя благоприятное впечатление. 

Ивану Михайловичу только этого не хватало. Мало ему адской жары, еще и веником сейчас бить будут. И чего он зятю уже такого сделать успел, чем насолил?

Но отказываться как-то неприлично, поэтому Иван Михайлович молча кивнул и отважно полез на полок. Там было еще жарче, хотя Иван Михайлович и не представлял, что такое может быть. 

"Молчит, демонстрирует, что его это детское баловство не впечатляет", - панически метались мысли в голове Саши. Надо поднажать!

Саша еще поддал пару, потом схватил запаренный веник и стал по науке обрабатывать лежащего на полке тестя. И воздух нагнетал, и суставы прогревал, и просто веничком прохаживался от души. 

Иван Михайлович лежал ни жив ни мертв. Перед глазами мелькала жизнь, а в помутившемся от жара сознании уже звучало что-то про покаяться. Иван Михайлович готов был покаяться в чем угодно, лишь бы эта пытка прекратилась. 

А Саша в этот момент махал уже двумя вениками, тоже плохо соображая, что происходит. Мозг заставлял тело работать на автопилоте. И неизвестно, когда и чем бы закончилось это мероприятие, если бы в дверь бани не раздался требовательный стук, а голос Ирочки не попросил их поторапливаться, потому что ужин уже готов. 

Ее голос прозвучал для двух изможденных баней мужчин, как хор ангелов. Саша тут же бросил веники, а Иван Михайлович постарался собрать себя в одну кучку с полка, по которому его почти размазало жаром и ударами веников. 

Выползли они в предбанник вместе, каждый при этом старался вид иметь независимый и гордый, словно говоря, что ничего особенного и не случилось. 

"Я с ним в баню больше не пойду, лютый он какой-то", - почти одновременно подумали Саша и Иван Михайлович, стыдливо отводя глаза. Каждый из них считал, что именно его спас окрик Ирины, и каждый был ей за это благодарен.