Приехала на дачу и увидела новую теплицу на месте красивой клумбы. Терпеть выходки свекрови уже не было сил

Когда мы с Димой купили дачу, я представляла себе тихие и спокойные выходные с книгой в гамаке, шашлыками под яблонями и клумбами, которые наконец-то смогу разбить так, как мечтала. Небольшой домик под Питером, заросший участок, который мы с энтузиазмом начали приводить в порядок. Но тогда я еще не знала, что главным испытанием станет не крапива по пояс, а… свекровь.  

Первые месяцы всё было идеально. Мы вычистили дом, покрасили ставни, выкорчевали старые кусты смородины, похожие на колючих драконов. Я потихоньку размечала цветник: выписывала из журналов схемы, заказала семена редких сортов пионов. 

Даже нашла в лесу огромный валун, который мы с Димой с трудом прикатили к крыльцу - он должен был стать центром композиции. «Здесь будут розы, тут - лаванда, а вдоль тропинки - хосты», - показывала я мужу, а он кивал, улыбаясь моему азарту.  

Свекровь впервые приехала к нам через полгода. Галина Петровна, учительница биологии на пенсии, осмотрела участок с видом полководца, планирующего атаку. После этого она победоносно подняла руку вверх и сказала:

- Картошку тут надо сажать, а здесь парник сделать, а не эти ваши… декорации. Цветами, да камнями не наешься.

Муж попытался смягчить назревающий конфликт:

- Мам, это Настина зона. Она мечтала о даче, хотела разбить здесь цветущий сад.

Но она фыркнула и отмахнулась от него, как от назойливой мухи:

- Зона… В наше время земля кормить должна, а не глаз радовать.  

Я стиснула зубы. Тогда еще казалось, что это просто брюзжание. Мы пригласили её на чай, она подарила мне лейку и уехала. А через неделю, когда мы приехали в субботу, обнаружили на огороде аккуратные грядки с морковью и луком.  

- Это мама решила помочь, - Дима виновато почесал затылок. - Говорит, мы тут только цветочки сажаем, а без овощей зимой помрём с голоду.  

Я пыталась шутить, что свекровь объявила нам продовольственную блокаду, но внутри всё сжималось от обиды. Каждый её приезд оставлял след: то скворечник на яблоне, который я хотела украсить резьбой, оказался сколочен из старых досок, то компостную яму она перенесла прямо под окна спальни. Дима уговаривал меня не конфликтовать. Он аргументировал это так:

- Она же всего пару раз в месяц приезжает. И вообще… она стареет. Ей нужна забота. Но и о нас она пытается заботиться, как умеет. 

Но в тот день, когда я увидела теплицу, терпение лопнуло. Я помню, как открыла калитку, держа в руках саженец японского клёна - подарок подруги. В голове уже рисовала, куда его посадить: рядом с валуном, чтобы осенью алые листья оттеняли серый камень. 

Но вместо клумбы передо мной стояла огромная, кривая теплица из мутного поликарбоната. Внутри торчали какие-то вёдра, мешки с грунтом, а мои пионы, которые только начали проклевываться, валялись выдернутые рядом в куче мусора.

- Что… это? - спросила я у Димы, хотя ответ знала.  

- Мама сказала, что цветы - это баловство, а в теплице мы сможем огурцы растить…  

Внутри всё оборвалось. Я швырнула горшок с клёном на землю и рванула дверцу теплицы. Пластик хлопнул, стекла дрогнули. В горле стоял ком, но слёз не было - только ярость, густая и горькая.  

- Ты вообще понимаешь, что это мой дом? НАШ дом! - закричала я, не узнавая свой голос.

Я три месяца планировала эту клумбу! Копала, удобряла, заказывала семена! А она взяла и просто уничтожила мои труды, мне захотелось выкорчевать эту уродливую постройку и выбросить ее куда-нибудь подальше.   

- Настенька, успокойся, - Дима попытался обнять меня, но я вырвалась.  

Срывающимся голосом я прокричала:

- Не смей говорить «успокойся»! Ты всегда на её стороне! Она тут всё ломает, переделывает, а ты… ты просто стоишь и смотришь!  

Муж смотрел на меня с испугом. Он неуверенно сказал:

- Она же хотела как лучше…  

- Как лучше для кого?! - я ткнула пальцем в теплицу, где на полу валялась моя табличка с надписью «Сад мечты», подаренная мамой. - Это моя мечта, Дима! Не её, не твоя - моя! Или у меня теперь даже здесь нет права голоса?  

Он молчал, глядя в землю. А я вдруг поняла, что это не просто про клумбу или теплицу. Это про границы, которые свекровь годами топтала в нашем браке: советы, как воспитывать детей, комментарии к моей работе, а теперь вот - захват моего собственного уголка земли.  

- Я не могу так больше, - прошептала я. - Выбирай: или она перестаёт здесь хозяйничать, или…  

- Или что? - он поднял глаза, и я увидела в них усталую злость. - Ты выгонишь мою мать? Она же одна, Настя! Папа умер, у неё кроме дачи и огорода радостей нет…  

Мы стояли друг против друга, разделенные теплицей, которая вдруг стала монументом всем невысказанным обидам. Где-то вдали каркала ворона, а я думала, что самое страшное в конфликтах - это когда правы оба. 

Она - одинокая старушка, вкладывающая в грядки всю свою нерастраченную любовь. Я - женщина, отчаянно защищающая право на своё пространство. И Дима между нами - разрывающийся на части.  

- Хорошо, - сказала я наконец, вытирая грязной рукой лицо. - Пусть остаётся теплица. Но ты передашь ей: если она выдернет хоть один мой цветок, я выдерну все её помидоры. 

Он рассмеялся - нервно, с облегчением. А я подняла горшок с клёном и пошла искать новое место для сада. Может быть, у забора. Или вокруг теплицы. Ведь если нельзя победить бытовуху, её можно окружить красотой.  

Сейчас, спустя год, теплица всё ещё стоит. Но она обвита плетистыми розами, а внутри, между огурцами, свекровь тайком подсаживает бархатцы - «чтоб тлю отпугивали». Иногда мы пьём чай втроём, и Дима шутит, что скоро у нас будет единственная в мире теплица-клумба. А я понимаю, что борьба за дачу научила меня главному: семейные войны не выигрываются, они просто обрастают компромиссами.