Игрушки и вещи моего ребенка постоянно теряются в детском саду. Не знаю уже, как с этим бороться

Моя дочка Ева ходит в обычный муниципальный садик. И до недавнего времени меня это устраивало. 

Конечно, условия там не идеальные. Здание старенькое, воспитатели тоже не педагогические светила, но все же неплохие. Да и садик удобно расположен недалеко от дома. Можно быстро утром забросить дочку по пути на работу.

И Еве все в этом садике тоже нравилось. Она там со всеми ладила и ходила с удовольствием. Только вот несколько месяцев назад начались какие-то необъяснимые пропажи ее вещей. Вроде бы по началу мелочи, но со временем все стало серьезнее. 

Сначала я заметила, что куда-то делась ее маленькая красная лопатка, с которой она любила ходить в песочницу. Я вроде точно помнила, что утром, когда Ева собиралась в садик, она брала ее с собой. А вечером лопатки уже не было.

— Дочь, а где твоя красная лопатка? — спросила я у нее. — Как ты без нее собираешься в песочнице играть?

— Дома, — не слишком уверенно ответила она. 

— Точно? — уточнила я. — Мы разве ее утром не брали с собой в садик?

Ева только пожала плечами, а я подумала, что, может, мы на самом деле забыли лопатку дома. Но нет, ни в коридоре, ни в других комнатах ее не было. Это была первая странность.

На следующей неделе то же самое повторилось с резиночками и крабиками. Утром я сделала дочери сложную прическу, а когда пришла забирать ее из садика, увидела, что она с простым хвостом. 

— А что с прической? — удивилась я. 

Воспитательница пояснила:

— Когда все пошли спать, Ева стала жаловаться, что ей неудобно. Пришлось расплести все. Вот, держите!

Она протянула мне пакетик.

— Тут все ваши принадлежности, — сказала воспитательница.

— А, спасибо, — ответила я. — Впредь буду плести что-то попроще. 

Когда я приехала домой, то поняла, что не хватает одного крабика и нескольких резиночек. Но это была такая мелочь, что мне было как-то неудобно спрашивать об этом у воспитательницы. Я подумала, может, Ева сама где-то их потеряла.

Дальше какое-то время все было спокойно. А потом случилась очередная пропажа. Исчезли перчатки. Притом сразу обе. 

Ну, тут уже я точно была уверена, что утром моя дочь пошла в садик в перчатках. Поэтому тут же обратилась к воспитательнице. 

— Извините, — сказала я. — Никак не могу найти перчатки. Хотя утром она точно была в них. 

— Ой, да? — удивленно ответила она. — Честно говоря, сегодня было так тепло, что я даже не заметила, были ли они на ней во время прогулки.

— В карманах сейчас точно нет, — сказала я. — А больше им тут некуда деться. 

— Я поищу, — пообещала она. — Может, Ева их на площадке оставила?

От дочери мне внятного ответа добиться не удалось. Она не помнила, когда последний раз надевала перчатки и оставляла ли их где-то. 

На детской площадке я тоже ничего не нашла. И воспитательница мне потом написала, что в садике она все обыскала и ничего не нашла. 

Короче, это уже было странно. С тех пор такие пропажи стали, можно сказать, регулярными. И я понятия не имею, что происходит. Несколько раз пробовала об этом разговаривать с воспитательницами. 

Но те только разводили руками. Мол, они ничего не знают.

— Да это обычная детская рассеянность, — как-то сказала мне воспитательница. — Неужели вы сами в детстве ничего не теряли? 

— Ну не каждую же неделю, — ответила я. — Скоро у нас так половины вещей тут не будет. 

— Не преувеличивайте, — отмахнулась она. 

В общем, я не понимала, что происходит. То ли Ева на самом деле такая Маша-растеряша, то ли это подворовывает кто-то из персонала. Но странно думать, что взрослые женщины могут таскать у ребенка лопаточку, перчатки и прочую мелочь.

А потом как-то пару дней подряд забирала Еву из садика пораньше и увидела, что возле нее крутится какая-то девочка, которой я раньше в группе не видела. Оказалось, это дочь уборщицы, которую та приводит на несколько часов, а потом рано забирает. 

Самое интересное, что на этой девочки я заметила Евины перчатки. Аккуратно позвала дочь и спросила ее, что это за девочка.

— Это Диана, моя подруга, — ответила Ева.

— А почему у Дианы твои перчатки? — спросила я. 

— Мы с ней поменялись, — сказала дочь. — Она мне взамен куклу дала.

И она достала из своего рюкзачка пупса, которого я раньше не видела. 

— Солнышко, а ты еще со своей подругой чем-нибудь обменивалась? 

— Ага, — кивнула Ева.

— А мне почему не говорила? — вздохнула я.

Дочь ответила, что боялась, что я буду ругаться. Я ответила, что не буду, но пусть она в следующий раз мне все рассказывает. И даже не сержусь на Еву, просто рада, что эта мы со всем разобрались.