Бесящая всех соседка-хабалка в трудную минуту первой пришла ко мне мне на помощь

Когда мы с дочкой переехали в новую квартиру, мне показалось, что жизнь здесь будет настоящим счастьем. Тихий дворик, сирень под окнами, школа рядом. Мечта. 

А потом я познакомилась с нашей соседкой через стенку, Валентиной Петровной. Или, как её за глаза называли все жильцы, «Валькой-хабалкой».

Эту женщину слышали за три этажа: ор, маты, грохот. То на собаку накричит так, что стекла дрожат, то с кем-то из соседей сцепится прямо на лестничной клетке. Бывало, стоишь с пакетом, пытаешься ключ в замке провернуть, а она через плечо шипит:

- Что, не видишь, очередь создала?!

- Какую очередь, Валентина Петровна, я к себе домой...

- Вот-вот, топай быстрее, а то встала тут, весь проход загородила!

И ведь с ней никто не спорил. Только зубами скрипели да у дома перешептывались.

Я же старалась с ней лишний раз не пересекаться. Здоровалась иногда. Пару раз сама попадала под раздачу: то ей не так, как я пакет с мусором несла, то ребёнка громко в подъезде поприветствовала, то лифт не вовремя вызвала.

Разговоры про соседку ходили разные. Говорили, что муж её в молодости бил, а старший сын сидит в тюрьме за хулиганку. Что жизнь ее перекосила, как дом после землетрясения, и теперь она всех ненавидит.

Но меня это мало волновало. Я же не с ней живу, у нас с дочерью своя жизнь. И вот в один день всё рухнуло.

Я заболела. Не простуда - воспаление легких. Температура под сорок, каждое движение как пытка. Одна в квартире, с ребёнком на руках. Родственников у меня нет, а с подругами как-то не сложилось.

Врач пришёл, сказал в больницу ложиться. А с кем я ребенка оставлю? Тогда он выписал гору антибиотиков и повторил:

- Если станет хуже, сразу звоните в скорую, не затягивайте.

Но как вызвать скорую, если я не могла даже встать с дивана?

Машке (дочери) семь лет. Сидит рядом испуганная, плачет тихонько. Я и сама в какой-то момент заплакала. От бессилия. От того, что даже стакан воды себе не могла налить, не то что скорую вызвать.

Я не знаю, сколько прошло времени. Помню только, как в дверь кто-то загрохотал так, что стены задрожали.

- Открывай, живая там?!

Это была она. Валентина Петровна.

Я кое-как доползла до двери и повернула ключ в замке. Соседка влетела в квартиру, недовольно оглядела меня и гаркнула:

- Ты чего тут лежишь?! Что за вид? Где градусник?!

Пока я пыталась что-то вяло объяснить, она уже ловко сориентировалась. Пощупала мне лоб, велела Машке не реветь, схватила телефон, набрала скорую.

- Срочно! Температура сорок! Мать с ребенком дома одна! Давайте быстро, а то ноги вам переломаю, если не приедете!

Скорая действительно примчалась быстро.

Когда мы ждали, соседка шепнула:

- Не бойся. Я за Машкой пригляжу. Никуда не денется.

И приглядела. Пока я была в больнице, моя дочь жила у Валентины Петровны. Она кормила Машу супами, водила в школу, укладывала спать, заплетала ей косички.

А я лежала в больнице и плакала. От благодарности.

Когда меня выписали и я на ватных ногах добралась до квартиры, первое, что услышала, было её:

- О! Живая! Ну и славно. А то хоронить тебя собирались уже.

И тут же, не моргнув:

- Завтра ко мне на борщ. Дочь твоя сказала, что ты вечно какую-то траву жуёшь вместо еды. Я тебя научу, как варить нормальный суп.

На следующий день мы с соседкой сидели на ее кухне. Я ела самый вкусный борщ в своей жизни и слушала, как она рассказывает про свою жизнь: как жила с мужем-алкоголиком, как одна растила сыновей, как пахала на двух работах.

И вдруг я увидела не злобную хабалку, а человека. Израненного, усталого, но с каким-то стержнем внутри. Силой. И добротой, спрятанной за толстой броней.

С тех пор, когда кто-то в доме заводил старую песню: «Ой, эта Валька житья не даёт!», я старалась не обращать внимания. А однажды даже заступилась:

- Зато она первой придет на помощь, когда вам будет плохо. 

И ещё я поняла: доброта бывает разной. Иногда вежливой, обернутой в фантик. А иногда резкой, как окрик, и грубоватой, как неуклюжая забота. Главное - разглядеть ее под всеми слоями.

Теперь каждый раз, когда я слышу в подъезде знакомый голос: «Чего встали, как истуканы! Проходите быстрее!», я улыбаюсь.

Потому что знаю, что за этими словами прячется большое, по-своему тёплое сердце.