Соседи не закрывали дверь в общий коридор. В итоге жестоко поплатились за собственную безалаберность

Наверное, во всех подъездах нашей необъятной родины такая история – поколение бабушек и дедушек ушло, на их место прибыли квартиранты. 

Дети усопших стариков продавать унаследованное жилье обычно не спешат, сдают его в аренду. Из-за этого лестничные клетки частенько пополняются первосортным сбродом.

Нам в этом плане повезло. Молодая семья, въехавшая в трешку напротив после кончины милейшей старушки Людмилы Алексеевны, пьянством не отличается, бурными разборками тоже. Живут себе спокойно, вежливо здороваются при встрече, неудобств особых не доставляют.

Если не считать одного косячка – они не закрывали за собой дверь, отделяющую наш коридор от лифта и общей лестницы. 

Это еще в восьмидесятых соседи расстарались. Стырили где-то кирпичей, выстроили кривоватую стену, вставили в нее что-то вроде стальных ворот, изолировав себя от внешнего враждебного мира.

И, нужно сказать, есть от кого прятаться! У нас соседи на этаже адекватные, но в подъезде всякие попадаются. Алкаши, нарики, просто идиоты, любящие поворовать и побуянить. А жильцы в коридоре много всего ценного хранят. Велосипеды, санки, мешки с овощами и картофелем.

Короче, дверь эта стала преградой для злоумышленников и гарантией нашего спокойствия за пожитки. И именно ее новые соседи постоянно забывали запирать. Вроде бы ничего страшного в сути, но неприятно. Решил я поговорить с ребятами, наставить их на путь истинный.

- Сосед, здорова, - тяну руку Максиму, открывшему дверь после второго звонка. - Как оно?

- Отлично все, пойдет, - парень ответил на приветствие крепким рукопожатием и лучезарно улыбнулся. - Сам как? Чего случилось? Помочь может чем?

- Нет, помочь не надо. Поговорить хочу. Попросить, точнее, - я задумчиво посмотрел на «проблемную» дверь, оглянувшись назад. - Вот вы со Светланой дверь не закрываете на лестничной клетке. А у нас ведь всякие таскаются. Что-нибудь сопрут, и концы не найдешь.

- Люди должны верить друг другу, - Макс снова блеснул своей фирменной улыбкой. - Мы люди деревенские. Нас так учили.

Далее последовал длинный рассказ о том, какое в сельской местности царит доверие и братство. Что там двери вообще никто не запирает и всегда можно без приглашения прийти в гости к соседу.

- Да мы жалеем, что в город переехали, - Макс закончил повествование настолько эмоционально, что я невольно приоткрыл рот, слушая его в оба уха. - А двери… Постараемся. Но ничего не сопрут, хватит бояться собственной тени!

Во, блин, философ. Из такой, казалось бы, мелкой проблемы раздул настоящую эпопею с выводами о потере истинной ценности человеческих отношений. 

Ситуация же от этого лучше не стала – соседи все равно не закрывали дверь в предбанник. Мало того, нашей лестничной клеткой уже заинтересовались алкаши, пришедшие погреться в подъезд.

Не украли ничего только по той причине, что я их спугнул своим внезапным появлением. После этого даже повторную беседу попытался провести с Максом и Светой, но куда там… И слушать не стали, только посмеялись, сказав, что, мол «ничего страшного, еще заработаем».

Расплата наступила через неделю. Вечером ко мне прибежал Макс и, путаясь в словах, стал рассказывать о приключившейся незадаче.

- Ты представляешь, какая-то курва у меня коляску украла! Как с дочкой-то теперь гулять, а?! Может, в полицию заявить?

- Заяви, конечно, а еще обратись в прокуратуру, ООН и Красный Крест. Не помогут тебе нигде, коляску давно продали и пропили. А я ж тебе говорил – закрывай дверь!

- Не поможешь, что ли?!

- А чем я тебе могу помочь?! - никакого злорадства, просто ехидный тон общения, честное слово.

- Да пошел ты! Еще «сосед» называется. Вот в деревне…

- Мы не в деревне. Теперь-то хоть убедился в этом?

Спустя пару дней Макс и Света купили новую коляску. Дверь стали закрывать. Мало того, призывают всех остальных делать это. Так и хочется спросить: «где же ваше фирменное всеобщее равенство и братство?» Но не спрашиваю – не хочу портить и без того пошатнувшиеся отношения с соседями.