Решили с другом на старости лет переночевать в доме с привидениями. К утру я едва не поседел от ужаса!

Я родом из глухой деревеньки в Вологодской области. Она и в лучшие-то времена была, прямо скажем, не центром цивилизации, а теперь-то и подавно. 

Молодежь по городам разъехалась, старики поумирали. Мне кажется, что если бы много лет назад я сам не свалил из нее, то тоже давно, извините, кормил бы червей.

А еще с родной деревней связан один мой страх. Вроде детский, а до сих пор в ужас прихожу, как вспомню… Итак, в нашем доме когда-то давно, еще до революции, жила купчиха. Это подтвержденный факт, сомнений ни у кого не вызывающий. И все бы ничего, но, по словам моей бабушки, она приходила к нам.

Все детство впитывал страшные рассказы, вздрагивал от каждого шороха по ночам. Кажется, даже пару раз слышал тихие шаги в темном коридоре. Кто знает, может, именно из-за этого в свое время и уехал в областной центр? С одной стороны, за образованием и сытым местом в жизни. С другой, подальше от неведомого мне привидения той купчихи.

История эта давно мхом поросла. Я уже пенсионер – доживаю последние годки в окружении дочери, ее мужа и внука Славки. Особо и не вспоминал об ужасах, пережитых в далеком прошлом, как вдруг в гости заявился друг Иван. Мой ровесник и, извините за выражение, с большим веретеном в заднице.

Я ему на кой-то черт рассказал легенду о призраке купчихи, а он сразу оживился. Начал засыпать меня вопросами, а потом предложил съездить туда и изловить-таки привидение.

- Ты что, с ума сошел? - меня захлестнули возмущение от глупости самого предложения как такового и ужас от перспективы провести ночь в том месте. - Да я и не знаю, кто там сейчас живет. Может, дома-то давно нет. Я на родине не был лет 50.

- Заодно и узнаем, - лицо друга снова растянулось в улыбке.

- А мы сейчас проверим, есть дом или нет, - задорно сказал внук Славик, услышав наш разговор.

Нашли на спутниковой карте деревню и обнаружили, что дом на месте. И, судя по всему, он был заброшен уже очень давно. Как, собственно, и вся деревня. Я даже об этом и не задумывался… Была да сгинула. По прибытии на место все подтвердилось.

Да, вы правильно поняли – мы с Иваном, моим другом, таким же старым пердуном, как и я сам, поехали вылавливать призрак в заброшенную деревню. 

Славик, паразит, еще «замотивировал». Дал нам две веб-камеры и сказал, что будет вести прямую трансляцию происходящего. «Канал заведем, подписчиков наберем», - лепетал он.

Да, знаю, что это большая дурь. Видимо, на пенсии совсем мне скучно стало, раз такое придумал… Короче, зашли мы в полуразваленный дом, в котором я провел свое детство, примерно лет до 18, одну камеру поставил посреди комнаты, вторую таскал с собой. На груди. Стали ждать темноты. И чем сильнее сгущался вечерний мрак, тем больший ужас мною овладевал.

Хотелось сбежать. Выломить раму в разбитом окне и, не разбирая дороги, уйти через лес. Плевать на заросли. Плевать на медведей, бродящих поблизости. Главное – оказаться подальше от этого места. 

Ваня, как я понял, тоже струхнул. Это по пути сюда он был весел и румян, а тут вдруг побледнел, от каждого шороха волосы на его голове приподнимались.

Вы никогда не ночевали в заброшенном полуразваленном деревянном доме? Посреди забытой богом и людьми деревни. Среди зарослей. С учетом того, что репутация у этого домика, прямо скажем, не очень хорошая.

Такой «набор» звуков – с ума сойти можно. Скрипы, треск, какое-то подобие шагов, переходящих в бег. Дерево рассыхается, вот и результат.

И, главное, темно. Так, только наши фонарики светили, да с улицы слабый лунный свет пробивался. Причем Ваня, паразит, задремал к утру, а я так глаз и не сомкнул. Все боялся, что в комнату с ободранными стенами зайдет она… мертвая купчиха, от которой я приходил в ужас еще с детства.

По возвращению домой нас ждал триумф. Славик кинулся обниматься и сказал, что у меня большое блогерское будущее:

- 89 подписчиков на только что созданном канале за одну ночь. Это все благодаря прямой трансляции. И бог с ним, что вы там ничего не поймали. Да и нет никаких привидений… Главное – хайп!

- Ну да, согласен. Только вот что. Я на такое больше не подпишусь. И дядя Ваня, кажется, тоже.

Я не стал рассказывать им, что когда Ваня задремал, а камера, закрепленная у меня на груди, перестала снимать, я кое-что услышал. Отчетливые шаги в сенях. А потом увидел там слабое свечение. Синее. Какое-то неуверенное, дрожащее. Может, глюки. А может и нет. Правду я уже не узнаю, ибо ноги моей не будет больше в том проклятом богом месте!