Мама перестала со мной общаться и выгнала из дома. А все потому, что я разорвала отношения с богатым женихом

Мое детство прошло в однушке на окраине, где старая плитка в ванной могла упасть тебе на голову во время водных процедур, а пьяный сосед за стеной орал на жену так, как будто это происходило в нашем доме. Мы с мамой жили вдвоем. 

Я совсем не помню отца. Он ушел, когда мне исполнилось два года. Мама работала в две смены на хлебозаводе. Прошло уже много лет, но я до сих пор помню слова, которые говорила она, застегивая моё школьное платье:

- Красивая ты девка, выйдешь замуж за принца, и мы уедем отсюда. 

Мне тогда было десять, и я верила, что принцы носят часы с синим циферблатом, как папа на той единственной фотографии, которая осталась у нас. Не знаю, зачем мама хранила ее. Видимо, любила, несмотря на то, что он нас предал. 

Сергей появился в моей жизни, как роскошная рекламная фотография на плакате, среди серых будней. Познакомились на свадьбе подруги - он сидел за столом, постоянно поправлял галстук и улыбался какой-то искусственной белоснежной улыбкой. Когда подали торт, он вдруг сказал:

- Вы слишком ярко краситесь для приличного общества. Но вкус - дело наживное. А знаете что, пойдемте потанцуем. 

Конечно, фраза про яркий макияж резанула мне слух. Но в остальном Сергей вел себя достаточно мило. Он ухаживал за мной весь вечер, а потом подвёз до дома. 

Мама, увидев его черный презентабельный автомобиль у подъезда, сжала мою руку так, что остались синяки. Она с придыханием прошептала мне, словно боясь, что мужчина услышит ее из отъезжающей машины:

- Только не упусти его! Умоляю тебя, вцепись в него руками и ногами и не отпускай. Это наш шанс. 

И я как всегда послушалась маму, несмотря на то, что Сергей произвел на меня неоднозначное впечатление. Мы стали встречаться. 

Помолвка была похожа на спектакль. Ресторан с хрустальными люстрами, кольцо с бриллиантом, которое давило на палец, и мама в платье, купленном в кредит. В разгар церемонии, пока мой новоявленный жених разговаривал с партнером по бизнесу, она подошла ко мне, обняла и, утирая слезы, сказала:

- Ты сделала нас счастливыми. Наконец-то мы вырвемся из этой чертовой бедности. 

Сергей оказался коллекционером. Собирал статусы: «невеста из народа» идеально дополняла его образ благотворителя. Он покупал мне платья, которые я стеснялась носить, водил на выставки, где я путала Малевича с Моне. На третьем свидании подарил телефон и небрежно обронил:

- Твой старьё портит мне настроение. Что смотришь? Бери. Не пристало девушке состоятельного человека ходить с дешевкой. Что обо мне люди подумают?

Разрыв начал назревать после помолвки. Я тогда уже была вхожа в семью Сергея. И теперь не только он один начал доводить меня до совершенства. Его мать как-то за обедом настоятельно рекомендовала мне «исправить» форму носа. Я посмотрела на жениха  в недоумении, но он молча резал стейк. А его мать, как ни в чем не бывало стала рассказывать о других моих изъянах:

- Волосы перекрасим, виниры поставим, приоденем. В целом сойдет. А, еще можно скинуть килограмм пять - семь. 

Сергей одобрительно кивнул. Я молча встала и вышла из-за стола. За это он меня отчитал. Сказал, что я веду себя неприлично. А через неделю, когда я задержалась на работе, он приревновал меня к коллеге:

- Мои друзья видели, как ты смеялась с этим… кем он там работает? Учти. Через неделю едем составлять брачный договор. Если будет хоть намек на измену с твоей стороны, уйдешь от меня с тем, с чем пришла. 

Я глубоко вздохнула, немного помолчала перед тем, как принять решение и сказала: 

- Может, мы не подходим друг другу? Хотя нет, не может. Точно не подходим. Я устала от всей этой роскоши. Не мое это. Я не вещь, чтобы меня оценивали и переделывали. Я такая, какая есть!

Он рассмеялся в ответ:

- Вы все так говорите, пока не понимаете, что без меня - никто.  

Мама встретила моё решение молчанием. Потом схватила старое кухонное полотенце и начала методично бить меня им, приговаривая:  

- Ты губишь свою жизнь! И мою тоже! Дрянь такая, я разве ради этого горбатилась на комбинате в две смены, чтобы ты потом такие фортеля выделывала?

- Это моя жизнь! - крикнула я, чувствуя, как дрожат колени.  

В этот момент мне позвонил Сергей и попросил вернуть кольцо, которое, по его словам, стоило намного больше, чем конура, в которой мы жили.   

Когда я вернулась после разговора с Сергеем, мама стояла на лестнице с моим чемоданом. В нём - всё, что не влезло в её новую реальность: старые джинсы, потрёпанный томик Есенина, фотоальбом. Она сказала, не глядя мне в глаза:

- Уходи. Уходи и не надейся, я не передумаю!

Первые дни я ночевала у подруги Кати. Потом сняла комнату в коммуналке - бывшая детская, обои с плюшевыми мишками. Хозяйка, бабушка Нина, отнеслась ко мне по-доброму. Делилась своей скромной едой, помогла устроиться официанткой в кафе через своего старого знакомого. 

Мама не звонила. Иногда я видела её в соцсетях - она выкладывала фото с подругами. Она вела себя так, как будто меня никогда не было в ее жизни. Не знаю, помиримся мы когда-нибудь или нет. Я, конечно, жду, когда она передо мной извинится. Все-таки, это больно, когда тебя считают не родным ребёнком, а средством на пути в богатую жизнь.