Свекровь навязала мне старый уродливый шкаф, но не позволяла его выбросить, так как это память о покойном муже

Моя свекровь Мария Петровна уже много лет вдова и очень скорбит по умершему супругу. Когда Вася привел меня к матери, чтобы познакомиться, она сразу же стала рассказывать о том, каким замечательным человеком был Юрий Иванович. 

Она устроила мне небольшую экскурсию по квартире, посетовала, что давно не было ремонта. Но сказала, что откладывает деньги с пенсии и скоро обязательно преобразит помещение.

 - Знаешь, Юлечка, здесь все, как было при Юре. Рука не поднимается что-то выбросить или поменять. А вот этот шкаф мне особенно дорог, - произнесла свекровь, показывая на огромный уродливый шифоньер.

 - Чем же он так примечателен? - с улыбкой поинтересовалась я, скрывая удивление.

Мария Петровна показалась мне женщиной очень утонченной, элегантной. А шкаф был громоздкий и неуклюжий.

 - Лет сорок назад мебель было сложно купить хорошую. Мы встали в очередь на румынскую стенку, но были вынуждены уступить ее хорошим людям. Вещи складывать было некуда, и Юра достал этот вот шкаф, - с гордостью произнесла Мария Петровна, указывая на колченогое чудовище.

 - А второй раз в очередь не получилось встать? - полюбопытствовала я. Уж больно уродлив был шкаф.

 - Ох, не хотела я Юру расстраивать. Этот шкаф он купил за большие деньги у какого-то приятеля по имени Гога. И даже сам шифоньер стал называть его именем, - вздохнула свекровь, пытаясь сдержать слезы.

 - Шкаф? Назвали Гогой? - прыснула я со смеху.

- Да, Юлечка, вот так бывает. Гога много лет уже член нашей семьи, - со смесью горечи и гордости произнесла Мария Петровна.

Да уж, удивила свекровь. Но в целом она мне понравилась, и мы, можно сказать, подружились.

Через некоторое время Мария Петровна начала ремонт в квартире. Я спросила, чем мы можем помочь, и получила ответ, которого никак не ожидала. Я готова была ко всему: клеить обои, красить полы, двигать мебель и даже посодействовать деньгами. Но не к этому.

- Юлюшка, доченька, заберите Гогу к себе на время ремонта. Я же испачкаю его, Юра мне не простит, - запричитала свекровь.

Это было ужасно. Я категорически не хотела видеть эту ужасную мебель, место которой на помойке, в нашей квартире. Но после долгих уговоров свекрови все-таки согласилась. Отчасти я делала это ради мужа, но Вася покрутил пальцем у виска.

- Юлька, ты чокнулась? Я давно матери говорю, что пора шкаф выбросить. Это же уродство. И сейчас самое время избавиться от него. А ты потакаешь ее капризам, - отругал меня супруг.

И все-таки Гога поселился у нас. Как же я его ненавидела. Он загромождал пространство. Из-за него в квартире стало темно.

А еще наш воспитанный Мурзик, который был приучен к лотку почему-то залезал внутрь и непременно делал в шкафу лужу. Видимо, так выражал презрение к уродству.

Я успокаивала себя тем, что как только закончится ремонт, Мария Петровна заберет своего любимца домой. Но долгие месяцы у нас не получалось вернуть его обратно.

То приболела она, то машины нет, то ей сегодня не до Гоги. А мне, можно подумать, до Гоги! Каждый раз свекровь называла какие-то причины. Наконец, я поняла, что она просто не желает его отдавать.

- Мария Петровна! Я сегодня же привезу вам шкаф обратно. Дайте мне ключи, если вас не будет дома, - твердо сказала я, договорившись с парой грузчиков.

Но свекровь запричитала, что не может принять это чудо обратно. А еще сказала, что приснился ей Васин отец и сказал, что Гога должен жить у сына. То есть у нас.

Хотела я высказать глупой тетке, что о ней думаю, но как-то жалко мне ее стало. Поговорила с мужем, он задумался.

- Знаешь, мне порой кажется, она хочет от него избавиться, но не может, так как совесть не позволяет. Поможем матушке, - сказал Вася.

В тот же вечер он распилил шкаф по частям и вынес на помойку. И все было хорошо до тех пор, пока однажды к нам не заглянула его мать. Она прошлась по квартире и не обнаружила уродливое чудовище, которое и мебелью то назвать стыдно.

- Юлечка, Вася, а где Гога?! - хватаясь за сердце спросила свекровь.

Надо было срочно что-то придумывать. Уж больно побледнела Мария Петровна, не увидев уродца. Вася взглянул на меня, глазами умоляя о помощи.

- Эээ…понимаете, Мария Петровна, тут вот какое дело. У меня есть племянница. Троюродная. Она сирота. И недавно родила ребенка. Понимаете, некому помочь, на мебель денег нет, - начала я жалостливую историю.

- Все как у нас с Юрой сорок лет назад, - печально сказала свекровь.

- Так вот она увидела у меня этот шкаф и заплакала. Продай говорит мне его, а деньги я буду по частям выплачивать. Ну и пришлось подарить бедняжке Гогу. Так он ей по душе пришелся, - сказала я.

Лицо свекрови посветлело, глаза засияли радостью. Она сказала, что безумно рада моему поступку. И счастлива, что Гога снова помогает тем, кто в нем нуждается. 

А еще мне показалось, она вздохнула с облегчением, что уродливый шифоньер к ней уже точно не вернется. Но, может быть, правда показалось.