– Ваш сын всех будит в тихий час! – снова жалуется воспитательница, как будто я в этом виновата

С мужем все выходные разговаривали о ситуации, сложившейся в саду нашего сына. Наверное, будем забирать его оттуда. Ну не всем детям подходит такой формат дошкольного образования. Уволюсь с работы, буду водить его на развивашки. Другого варианта, увы, мы не видим.

Матвей родился с небольшими проблемами по неврологии. Уложить его спать в младенчестве был тот еще квест: качали на руках, баюкали, белый шум включали, на машине катали по кочкам. Засыпал он с трудом, вечно хныкал во сне. С возрастом ситуация чуть улучшилась, но все равно ребенок довольно беспокойно спит.

Еще и энергии в нем на троих человек хватит. От дневного сна мы отказались в его 3 года, потому что ребенок потом засыпал только в полночь. Врачей множество обошли, но вердикт один: сын здоров, просто такой организм, которому не нужно много сна. Пришлось смириться.

А вот в садике такому ребенку не были рады. Конфликт возник с одной воспитательницей. Нина Федоровна считала, что мы просто разбаловали Матвея.

– Все дети должны спать в тихий час, ваш не станет исключением, – сказала она, когда мы только начали оставлять сына на весь день в детском саду.

Ну удачи уложить этот сгусток энергии в кровать! Просила разрешить Матвею просто играть на коврике тихонько или дать ему книжку. Полный отказ. Воспитательница была уверена, что переучит ребенка.

А потом пошли жалобы.

– Ваш сын всех будит в тихий час! – выговаривала она мне, когда я забирала Матвея вечером. – Болтает во весь голос, постоянно выбегает то в туалет, то попить. Я его скоро привязывать к кровати буду!

Да, сын у меня неугомонный, но в чем я виновата? Мы с мужем стараемся воспитывать Матвея в спокойной атмосфере: не орем на ребенка, разговариваем и объясняем, почему нужно в данный момент поступать так, а не иначе. Но четырехлетке в одно ухо влетело, в другое вылетело.

Поверьте, мы с супругом тоже страдаем иногда от неуемной энергии Матвея. Мы нормально не спим уже пятый год, но держимся, не выливаем на окружающих свой негатив и усталость.

– Извините, я поговорю с сыном, – эти слова стали для меня уже привычкой.

Я правда беседую с Матвеем, пытаюсь втолковать, что ему не нужно скакать во время тихого часа, что другим детям требуется отдых.

– Мама, я просто хотел посмотреть на птичку за окном, а Нина Федоровна как закричит! Вот я и упал на другого мальчика, – оправдания сына звучали вполне убедительно.

А в четверг произошел вопиющий случай. Воспитатель видимо устала от нежелания Матвея спать в обед и поставила его в угол в игровой. Думала, что там сын осознает, что вел себя плохо. 

Матвей просто стал вполголоса напевать детскую песенку, постукивая пальчиками по стене. Этим еще больше взбесил Нину Федоровну. Так и стоял в углу весь тихий час.

– Вам его надо врачу показать или нанять дрессировщика! – в сердцах крикнула воспитатель, когда я поздоровалась с ней вечером. – Он же неуправляемый!

Видимо, это моя судьба постоянно выслушивать, как моего сына ругают. Да стараемся мы выправить его поведение, стараемся! Просто не выходит! 

Психолога посещаем на выходных, на секцию спортивную он ходит по вечерам, дома никаких активных игр перед сном не позволяем ему. Ну что теперь Матвея на привязи держать?

– Ваш сын теперь на карандаше у заведующей! – предупредила меня Нина Федоровна.

Чуть не расплакалась, когда мы с ним шли домой. Он, как всегда, бежал впереди зигзагами, а я плелась, едва переставляя ноги. А стоит ли вообще бороться с этой системой? Пусть ребенок сидит дома.

Да, финансово мы слегка просядем, зато нервы целее будут. Почему-то дома со мной Матвей себе вольностей не позволяет. Да, он играет, но никому не мешает.

Муж мое решение поддержал. Он тоже устал регулярно получать нагоняя от воспитателя.

– Ну, нестандартный у нас ребенок, что поделать, – пошутил он с грустной улыбкой. – Главное, что мы с тобой не опускаем руки и занимаемся сыном. Остальные этого просто не видят.

В понедельник забираю документы из садика. До школы два года. Уверена, что мы найдем, чем заняться, а Нина Федоровна вздохнет с облегчением, что проблемный ребенок уйдет из ее группы.