«А что, вам еды жалко?» - возмутилась соседка, когда ее уличили в краже

В нашем доме прорвало систему отопления, предупредили, что тепла не будет недели три.  Моя подруга Света предложила временно занять одну из комнат в ее трехкомнатной квартире. Правда в двух других жили квартиранты. Мы посовещались с мужем и решили, что лучше делить с кем-то кухню, чем мерзнуть. Предложение подруги было принято.

Кроме нас в квартире жил дальнобойщик Максим, которого практически никогда не было дома, и молодая девушка Марина. Марина была замкнутой и неразговорчивой, много курила и все время пила кофе. Я ни разу не видела, чтоб она что-то готовила, но Света говорила, что Марина работает в кафе, наверное, там и ест.

В квартире начали происходить странные вещи. Сначала я обнаружила, что испортилась полная кастрюля супа. Он успел прокиснуть, пока остывал. Потом мне показалось, что котлет стало меньше, куда-то пропала пачка масла. Последней каплей стали плавленые сырки. Я покупала на салат четыре, а собралась готовить – их только два. 

Максим в рейсе, муж сказал, что не ел. Остается только Марина. Но зачем ей это? Сомнения меня грызли, но все же я решила поговорить с ней. Соседка меня встретила агрессивно:

– Вы что с ума сошли? Для чего мне ваши сырки? Я такой химией не питаюсь. Может вы сами съели и забыли.

Мне было как-то не по себе. Может зря на девочку подумала? А тут как раз подруга Света решила узнать, как мы устроились. Ну я рассказала свою историю, а она:

– Так у меня камера на кухне и в коридоре стоит, чужие люди живут, мало ли что. Давай запись посмотрим.

Поздно вечером, когда все спали, Марина шла на кухню и устраивала там настоящий пир. Из наших продуктов. То колбаски с сыром отрежет, то салатика насыплет. И котлеты, и сырки, и печенье. И даже наш кофе себе пересыпала. Но больше всего меня поразило, что она ела свежесваренный суп прямо из кастрюли. Неудивительно, что он прокис.

Я снова пошла к соседке.

– Марина, я все-таки хочу решить вопрос с сырками. Если ты была голодная или они тебе были нужны, ты просто могла попросить, – начала я.

Но Марина перебила меня:

– Да что вы прицепились ко мне со своими сырками? Я же сказала, что не брала! Может вы их вообще не покупали? Или муж ваш спросонья съел и не помнит.

Я спокойно ей возразила:

– Прекрати врать и изворачиваться. Если ты не знала, на кухне есть камера видеонаблюдения, и я видела все записи.

Марина несколько раз изменилась в лице. А потом вызывающе спросила:

– А что вам еды жалко? Ну подумаешь, взяла немного. Вон у вас ее сколько. И вообще, оставьте меня в покое!

Марина захлопнула дверь передо мной. Я знала, что теперь продукты перестанут пропадать, но ситуация не давала мне покоя. 

Я не понимала, почему Марина так себя ведет. Может у нее финансовые проблемы и ей действительно нечего есть? Ведь с каждым беда может случиться. Может ей помощь нужна? Но почему она прямо не сказала? Не попросила? 

Я всегда готова помочь нуждающимся. Тем более накормить. Мне совсем не жалко еды. Я привыкла готовить с запасом, ведь в нашем доме всегда были рады гостям.

Ну а с другой стороны, у Марины хорошая одежда и на сигареты деньги находятся. Да и на работу она ходит. Может нет у нее никаких проблем? Но ведь не деньги или вещи ворует, а еду. 

Поделилась своими сомнениями с мужем. А он посоветовал выбросить все из головы. Все равно скоро домой вернемся. Но так просто отделаться от навязчивых мыслей не получалось.

Вечером я нажарила блинов с творогом, сложила несколько штук на тарелку и пошла к Марине. Она открыла двери с недовольным видом. Я протянула ей тарелку с блинами:

– Возьми, ты, наверное, голодная.

На глазах у девушки выступили слезы.

– Спасибо вам огромное.

Через несколько минут Марина пришла на кухню с извинениями. 

Она рассказала, что недавно похоронила маму. Нужны были дорогие лекарства, набрала кредитов, но маму спасти не удалось. Муж сбежал, как только начались проблемы. 

И вот теперь она работает, зарплата уходит на погашение кредитов и оплату комнаты. На еду почти не остается.

– Но почему ты просто не попросила? Разве лучше было воровать?

– Я думала, что никто не узнает, а просить было стыдно.

Марина сидела, опустив голову. А я сидела напротив, и на душе было какое-то опустошение. Может не надо было начинать это расследование? Я бы точно не обеднела из-за пропажи сырков.

Через несколько дней мы вернемся домой. Я точно знаю, что Марина больше не возьмет чужого. Остается только надеяться, что ее черная полоса скоро закончится