Муж вышел на пенсию и начал перебирать хобби, да не абы какие, а самые грязные. И все это на моей кухне!

Когда мой муж вышел на пенсию, я подумала: ну вот, теперь будет больше отдыхать. Телевизор посмотрит, на рыбалку съездит. Или вообще начнет с соседями по подъезду спорить, кто в шахматах чемпион. А он у меня, оказывается, человек творческий. Просто раньше это тщательно скрывал.

Началось всё с лепки. Глина. Много глины. Она была везде: на кухонной раковине, под ногтями, на скатерти. Даже на двери холодильника я как-то обнаружила отпечаток большого пальца. Глиняный, как потом оказалось.

- Это след искусства, Люд, - сказал тогда Миша. - Не стирай, пусть будет как символ.

Символ чего - не уточнил. Наверное, символ того, что кухня больше не принадлежит мне.

Первые дни я терпела. Ну а что, человек сидит дома, пенсия, адаптация. Сейчас адаптируется, потом угомонится. Но он, кажется, только расправлял крылья. Через неделю у нас уже стояли «авторские вазы» на каждом подоконнике. 

Все кривые, как будто их лепил пьяный или слепой. На кухонной полке пепельница в виде черепа. Хотя мы вообще не курим. Но муж сказал: «А вдруг кто зайдёт?»

Потом была резьба по дереву. Опилки летели. На столе: стамески, клей, лак и деревянная женщина с глазами разного размера. На тарелке рядом остывал мой суп.

- Ты могла бы есть в зале, - невозмутимо заявил супруг. - Тут у меня мастерская.

Мастерская, блин! Это моя кухня. Я за ней двадцать лет, как за малым ребенком ухаживала. Клеёнки меняла, занавески гладила, пол натирала до блеска. А теперь: пыль, глина, опилки, вонючий лак и деревянная женщина с амбицией быть подсвечником.

Я пару раз намекнула:

- Может в гараже удобнее?

Миша пожал плечами:

- В гараже холодно. А тут тепло, чайник рядом. Уютно. И вообще, я за этот ремонт платил, помнишь? И мебель тоже я выбирал.

Я помнила. И как он «выбирал» - это я тоже помнила. Просто сказал продавцу: «Самое дешёвое дайте, жена там всё равно кастрюли свои ставит». 

Следующим был эпоксидный пластик. О, это отдельный уровень ада! Запах такой, что глаза слезятся. Он лил этот пластик в формы: медвежата, птички, полусферы, кристаллы. Что с ними потом делать, не знал. Просто варил, лил, сушил. А один раз вообще налил в половник и забыл. Я чуть не съела.

- Так это же творческий процесс! - сказал он, когда я устроила скандал. - Я ищу себя.

- Ну так ищи себя не на моей плите!

Муж обиделся. Ушёл в зал и стал собирать робота из мусора. Я не шучу. Он сложил конструкцию из пластиковой бутылки, трубочек от коктейля и колесиков от старой машинки. Поставил на табурет в коридоре. Назвал Федей.

С тех пор «Федя» встречал гостей. Однажды мне стало неловко, когда соседка сказала:

- Это… шутка такая, да?

А я что скажу? Что мой муж теперь скульптор-механик на пенсии?

Я пыталась разговаривать по-хорошему. Спокойно, без наездов.

- Миш, ну может, ты выберешь одно хобби? Ну вот одно. Без фанатизма. Чтобы кухня осталась кухней, а не студией сумасшедшего экспериментатора?

А он с пеной у рта:

- Вот ты всю жизнь ела, стирала, гладила - и всё по кругу. А я хочу иначе. Я хочу делать что-то руками. Это терапия! Поняла? Те-ра-пи-я!

Я ничего не ответила. Потому что знала: сейчас хоть слово скажи, и он начнет лепить новую фигуру. «Терапия», ага.

С тех пор я хожу по дому, как по минному полю. Никогда не знаешь, что появится завтра. То он льёт свечи, то точит ножи (я уже спрятала спички), то вяжет крючком (долго смеялся, что у него получилось лучше, чем у меня). 

А недавно начал клеить миниатюры: домики, столики, стулья. Я спросила, зачем. Он сказал, чтобы потом взорвать и снять это на видео. Ну конечно. Это же «арт-хаус».

Я села как-то и посчитала. За два месяца у нас накопилось: восемь ваз, три пепельницы, одна деревянная коза, женщина-подсвечник, полтора литра эпоксидки, Федя, коллекция свечей в виде тыкв и медведей и видео взрыва игрушечного домика. И всё это в пределах тридцати квадратов.

- Люда, я нашёл себя, - сказал недавно супруг, вытирая руки от гипса. - Я понял, кто я есть.

- Кто? - я уже боялась спросить.

- Я художник. Просто он внутри всё это время сидел. Вот теперь наружу выходит. Не тормози мое развитие.

Я бы не тормозила. Я бы помогла. Но можно я тогда тоже найду себя: на даче, в санатории или в новой квартире?

А на днях муж сказал, что хочет попробовать гончарный круг. И где он его ставить будет? Ну конечно, на кухне.

Вот сижу теперь и думаю. Развод на старости лет - это, конечно, стыдно. Но жить среди глины, кристаллов и в обществе «Феди» ещё хуже.