Постоянно давала деньги свекрови на ремонт. Оказалось, деньги ей нужны были совсем не для этого

Когда мы с Михаилом только поженились, наши отношения со свекровью были ангельскими. По-другому и не скажешь. Тогда она работала в научно-исследовательском институте на хорошей должности и была интересной интеллигентной женщиной. 

После выхода на пенсию Маргарита Петровна осталась «не при делах», и ей некуда было девать свою энергию, наверное. Во всяком случае, всю эту энергию она начала тратить на внука. 

Бабушка его обожала. Она жила на старенькой даче в Подмосковье и часто возила Андрейку к себе. Ему тогда было шесть лет, он рос болезненным, и поэтому мы его не хотели отдавать в детский садик. Мы были рады, что ребёнок проводит время на свежем воздухе в здоровой деревенской атмосфере. Вдобавок, для нас с мужем это было хорошей разгрузкой, потому что оба мы работали как лошади. 

Когда Андрейка пошёл в школу и жил всё время с нами, свекровь без внука места себе не находила. Ей нечем было заняться, и она сказала, что решила затеять ремонт на даче. Но стройматериалы дорогие, и на одну пенсию ремонт не вытянешь, поэтому она начала иногда просить деньги у сына. Потом она начала их брать у меня, каждый раз прося, чтобы я ничего мужу не говорила. Мол, уже неудобно у него просить, а ремонт, как кровосос, требует всё больше и больше.

Тогда я не знала, в чём дело. Короче говоря, свекровь начала потихоньку «заливать за воротник», а нам врала, что деньги ей нужны на ремонт дачи. Когда муж об этом узнал, он перестал давать ей их. Мне он об этом ничего не говорил – ему стыдно было за мать. А я продолжала и продолжала спонсировать пьянки свекрови, даже не подозревая об этом.

И вот, в один прекрасный летний день свекровь приехала к нам. Я с сыном была дома, а муж был на работе. Андрейка этим летом как раз закончил первый класс.

– Ну что, внучок, наверное, ты соскучился по своей бабушке? Поедем-ка со мной на дачу, хоть на всё лето, - предложила она, ласково посмотрев на Андрейку.

Я была рада этому, потому что моему ребёнку нужно было поправить здоровье после учебного года. И я, как обычно, собрала Андрейкины вещи и вызвала для него и свекрови такси.

Когда муж пришёл с работы, и я рассказала ему об этом, он нахмурился и долго молчал. Потом решился обо всём мне рассказать. 

– Лена, мать пьёт. Я просто не хотел тебе об этом говорить. Наш сын не должен находиться у неё. 

Меня охватила паника. Я схватила мобильник и позвонила свекрови, но её телефон молчал. Следующие несколько попыток ей дозвониться тоже были бесполезными.

Мы с мужем сели в такси и помчались в деревню. Прибыв на дачу, мы тарабанили в окна и двери, но никто не открывал. Потом Михаил открыл дверь своим ключом, и мы вошли внутрь. В доме, действительно, никого не было. Мельком я заметила, что ремонтом тут и не пахло, во всём доме царили разруха, бардак и пустые бутылки. Но в этот момент мне было, конечно, не до этого.

Выскочив на улицу, мы стали опрашивать всех местных старушек, но никто толком ничего не знал. Наконец, одна бабулька мне призналась:

– А Маргарита-то, уже полгода здесь не появляется. Назанимала у всех деньги и исчезла куда-то.

Я, недолго думая, позвонила в полицию и сбивающимся голосом объяснила ситуацию. Мне ответили, что начнут искать только через 3 дня, – таков, мол, закон. В деревне нам находиться уже не было смысла, и мы вернулись домой. Меня всю трясло, всю ночь я не спала. 

Наконец, утром мой телефон зазвонил. Это была свекровь. Дрожащей рукой я подняла трубку и услышала:

– Я не отдам вам вашего ребёнка! – закричала свекровь. – Сначала заплати мне деньги! Мне нужны 20000 рублей.

– Слушай меня, гангстерша недоделанная, если ты что-то сделаешь с ребёнком, я тебя на части порву, клянусь, тварь! Где ты его прячешь? – заорала я, сама не своя от гнева.
Свекровь от меня никогда такого тона не слышала и отключилась.

Я тут же позвонила в полицию. Они пробили через провайдера её местонахождение и быстро нашли свекровь и Андрейку. Оказалось, что все эти полгода она жила совсем недалеко от нас у своей подруги-собутыльницы! Но главное, что с сыном было всё хорошо, если не считать, что он был свидетелем их попоек.

Когда я немного остыла и пришла в себя от перенесенного, муж попросил, чтобы я не писала заявление в полицию. Не хотел, чтобы мать посадили. Я согласилась. Несколько недель спустя свекровь мне позвонила и попросила прощения.

Сейчас свекровь живёт одна на даче и к нам носа не суёт после произошедшего. Я с ней не общаюсь. Муж иногда к ней ездит и помогает с продуктами. О ней мы с ним не разговариваем.