- Убери и не прикасайся! - прокричал сын, когда я решила продать коллекцию монет его покойного отца

Сын-студент – это не только возможность гордо рассказывать друзьям о будущем «выбившемся в человеки» и шанс на реализацию собственных детских амбиций. 

В первую очередь это огромные траты. Настолько большие, что я временами даже за голову хваталась. Кормить, одевать, лечить при необходимости.

И не надо гнать волну на моего Антошку! Он же не взрослый мужик, который, как известно, обязан работать и содержать всю семью до пятого колена. 

Повторяю – он простой студентик. Ему на учебу-то времени еле хватает, а тут еще куда-то устраиваться. Нет уж – сама не позволила бы, будь моя воля.

У нас, правда, еще одна проблема была кроме кормежки и одеваний. Антохе в свое время нескольких баллов на бюджетное место не хватило – пришлось поступать на платное. 

А это в нашем случае около 170 тысяч в год лишних трат. Вот и вопрос – откуда мне, матери-одиночке, работающей в продуктовом магазине, взять столько денег?

Конечно, я не говорила сыну о нашем бедственном положении. В частности, о том, что мне нечем платить ему за институт. Зачем расстраивать мальца? Он и так, бедный, старался изо всех сил – учился с таким самозабвением, что меня гордость накрывала от сессии к сессии.

Да и с деньгами до какого-то момента умудрялась выкручиваться. Несколько раз занимала у старшей сестры, однажды к подруге сунулась. Так до третьего курса и дотянули. Но затем случилась катастрофа. Я снова обратилась к родственнице, а она меня мягко послала:

- Ларис, ты сначала со старыми долгами разберись, - ответила сестренка на просьбу в очередной раз занять денег, - а потом новые бери. Нет, все. Мой кошелек для тебя пока закрыт.

- Милая, так это же не для меня, для Антохи. Ему ведь учиться нужно!

- Ну и? Не надо было в такой дорогой институт поступать. Как говорится, по одежке протягивай ножки – в ПТУ ему дорога. Или в техникум на крайний случай.

С сестрой пришлось поругаться. Да только проблему это не решило – денег в кошельке не прибавилось. Поехала к подруге на поклон, и снова мимо. Эта, правда, не послала – отказала с извинениями, сказав, что сама последний куст без соли доедает. Ладно, претензий не имею – она хотя бы не родственница.

А тем временем подходил платеж. Вузовская бухгалтерия, конечно, может подождать, но не бесконечно – отчисление за неуплату вполне себе реальная вещь. Наобум сунулась в банк, но пришел ожидаемый отказ. 

Вы скажете, что надо было прямо сразу туда ехать, минуя друзей и родственников. По логике да. По факту не очень – кредитная история давным-давно испорчена.

Собственно, все. Как говорится, пипец подкрался незаметно. Я, подумав немного и посмотрев с умилением, как Антон штудировал очередные учебники, приняла непростое решение. 

Продать коллекцию монет покойного мужа. Рассудила так, что Боря был бы не против, если его сын на эти деньги получит образование.

Но только стоило мне вытащить пять увесистых альбомов с дальней полки шкафа, как Антон накинулся с подозрительными расспросами.

- Ты зачем их взяла?

- Да так. Посмотреть просто, - соврала я.

- А если честно? Это из-за меня, да?! Ну точно – нет денег на учебу.

- Да, у меня нет денег на твою учебу. Верно говоришь. Вот, решила продать отцовские монеты. Я консультировалась – их как раз хватит до диплома. Ну а потом…

- Потом их уже не вернешь, а это единственная память о папе. Больше от него вообще ничего не осталось! - из Антохиных глаз потекли слезы. - Убери и не притрагивайся. Не отдам монеты!

Сын отнял у меня альбомы и полвечера просидел над ними, залитый слезами. А затем… нашел работу. По собственной инициативе, не спросив у меня. Моет посуду в ресторане после учебы и иногда раздает рекламные листовки на улице.

Конечно, тех денег, что он зарабатывает, на учебу не хватает. Но вместе с моими – вполне. До диплома дотянем точно, а дальше разберется – станет к тому моменту совсем взрослым. И да, я ему благодарна за то, что не дал продать монеты мужа. Что ни говори, а ведь это реально единственная память о нем. И чего мне тогда в голову взбрело?!