– У нас тут принято скидываться на чай с печеньками, – объявили мне на новой работе

Новой работе я радовался ровно два дня. Именно столько меня там никто не трогал – я просто изучал мануал и знакомился с программой. А потом как завертелось…

– У нас тут принято скидываться раз в месяц на чай с печеньками, – подошла ко мне Людмила из бухгалтерии.

Я посмотрел на нее долгим взглядом, вложив в него все свое недоумение. Какой чай? Какие печеньки? Я сюда работать пришел, а не чаевничать. 

Еще и пять тысяч сразу требовали! Да за эти деньги тут каждый может в чане с чаем отмокать, поедая печенье килограммами. Откуда такая сумма вообще?

Сдавать хоть копейку категорически отказался, чем вызвал недовольное бурчание и получил клеймо «скряга». Ну и ладно. Зато бюджет сэкономил. Пусть хоть официально меня называют Скряга Александрович, ни единого рубля не дам.

Ну вот скажите мне честно, почему я должен скидываться на всякие вкусняшки? Чай я не люблю, к сладостям всяким тоже равнодушен! Но пять тысяч вынь да положь! Не собираюсь я спонсировать чье-то ожирение, не для того сюда устраивался.

Сколько косых взглядов я поймал, пока сидел за своим рабочим столом и составлял документы. В отделе оказался единственным мужчиной, да меня там мысленно уже четвертовали и опустошили кошелек дважды!

– Ну возьмите хоть конфетку, – насмешливо сказала Людмила, обводя взглядом остальных членов своей шайки.

Какая щедрость, но лучше я умру с голода, чем возьму от этих змей хоть крошечку.

– Спасибо, но я не люблю сладкое, – отговорился я и продолжил составлять документы на подпись директора.

– Ой, да хватит скромничать. Мы не жадные, – стала упорствовать Елена, менеджер по работе с клиентами.

Да-да, не жадные. Знаю я таких. Возьму хоть засохшее печенье – сразу стану должен. Будут напирать, чтобы я скидывался на угощение. Не собираюсь участвовать в этой схеме.

Так и прошел первый месяц работы. Свои обязанности я изучил досконально, а вот отношения в коллективе так и не наладились. Надо было сразу соглашаться на удаленку, когда шеф мне предлагал! Эх, знал бы прикуп – жил бы в Сочи! Сейчас уже поздно жалеть.

– Виктор, если вы на чай не скидываетесь, то хоть покупку воды возьмите на себя, – не унималась Людмила, пытаясь прогнуть меня под себя.

Странное дело. Вода в кулере есть, ее закупает офис. Почему я еще должен что-то приобретать отдельно?

– Нам, девочкам, сложно ходить постоянно в столовую за водой. Поэтому бутыль стоит у нас в кабинете отдельно, – объяснила мне бухгалтер.

Тут я произвел некоторые подсчеты. «Девочки» гоняют чай целыми днями, одного бутыля им не хватает даже на сутки. Да я тут разорюсь на обычную воду. Нет-нет, я не собираюсь в этом участвовать.

– Извините, но я чай не пью, поэтому ничего покупать не буду! – твердо я ответил бухгалтеру, которая меня буравила взглядом.

– Экий вы прижимистый! – бросила она мне, возвращаясь к своему столу. – Наверно, жена даже букетика цветов от вас не получает на праздник.

А вот это ее вообще не касается! Как можно лезть в личную жизнь коллег? Еще и такие мерзкие замечания делать! Не надо лезть в мою личную жизнь, а то я тоже могу едко отвечать.

– Хватит выбиваться из коллектива! – сказала мне Людмила в конце дня, когда остальных коллег уже не было в отделе. – Вы не способствуете здоровой атмосфере на работе.

Мило улыбнулся этой гарпии и продолжил собирать вещи. Не собираюсь я вступать в полемику в конце рабочего дня.

На следующий день меня вызвал в кабинет шеф – это уже Людмила нажаловалась, что я не уважаю коллег и не скидываюсь на общие плюшки. Хорошо, что шеф оказался нормальным мужиком. Посмеялись с ним, что меня тут точно заклюют.

– Как работник ты меня полностью устраиваешь, а уволить эту кодлу я не могу – указание сверху, – вздыхал шеф. – Поэтому отправляйся-как ты на удаленку. Рабочий ноутбук и канцтовары тебе сегодня выдадут.

Это просто отличная новость! Я-то думал, как этот разговор начать, а все сделали без моего участия. Людмила, сама того не ведая, сослужила мне отличную службу.

Теперь работаю спокойно из дома, не пересекаясь с другими коллегами. Вот это кайф! И никто не покушается на мой кошелек, за исключением жены. Но ей простительно.