Одногруппник моей дочери в детском саду кусает детей, а воспитатель молчит, ведь это внук заведующей

Как-то муж привел дочку из садика, и я, раздевая ее, заметила на ручках свежие следы укусов от детских зубов. Нашей малышке всего два с половиной годика, она еще плохо разговаривает, поэтому мало что мы поняли из ее разъяснений.

На следующее утро я поговорила в садике с воспитателем. 

— А может, она сама? — захлопала ресницами воспитательница, — у меня в группе никто не кусается.

— Как она могла себя укусить за локоть сзади? — возмутилась я.

— Но это же дети, они иногда так крутятся, — улыбнулась воспитательница. — Не переживайте, я буду тщательнее следить за вашей девочкой.

Из садика я ушла более-менее успокоенной, а вечером, забирая дочку, увидела следы зубов на ее щечке. 

Я тут же рванула к воспитателю, потом к заведующей, обе клялись, что нет у них кусачих детей. Но ведь за щеку сама себя моя Лиза бы точно не укусила! Ушла из садика в бешенстве. 

Дома муж, встретив нас, тоже разозлился. Это что же происходит такое! Что за звереныш там завелся? А дочка только плакала и не могла ничего объяснить.

— Лиза, в следующий раз, как только этот, кто тебя кусает, подойдет к тебе, ты сразу давай сдачи. Бей! — сказал муж.

И для наглядности взял игрушечную лопатку и шарахнул ею по плюшевому медведю. Лиза внимательно проследила за движениями папы и кивнула головкой. 

А следующим вечером меня в садике встречала воспитательница, держа за руку мальчика. У ребенка распух нос, и были заплаканы глаза.

— Вот, полюбуйтесь, что сделала ваша дочь! — в возмущении произнесла воспитатель, — она Данилу нос разбила! Ребенок к ней просто подошел, а она схватила машинку и прямо по лицу его ударила.

— А за что? — спросила я, уже догадываясь, кто терроризировал мою дочь.

— Ничего он не делал! Он просто взял ее за руку! — заявила воспитательница.

И тут моя дочь, которой я между делом уже натягивала колготки, замотала головой, что-то залепетала, волнуясь. А потом показал на свою щечку и на Данила посмотрела.

— Лиза, тебя кусал Данил? — спросила я дочку.

— Да, — тихо, но отчетливо произнесла девочка.

Я кивнула головой, обняла и поцеловала девочку, а потом встала и подошла к рассерженной воспитательнице.

— Значит, когда кусали мою дочь, вы делали вид, что ничего не происходит, а теперь вы пытаетесь выставить мою девочку во всем виноватой? — сказала я. — Лиза сделала все правильно. Она защищалась. И в следующий раз, если Данил попытается ее обидеть, она даст ему сдачи. 

И мы ушли из садика. Больше мою Лизу никто не кусал, и она, соответственно ни с кем не дралась. 

Зато вскоре другая мама в садик прибежала разбираться, кто покусал ее сына. Я случайно услышала ее разговор с воспитательницей и сказала во всеуслышание, что это Данил кусается. Ух, и возмущалась воспитательница. Якобы, я наговариваю на ребенка. 

— А чего она так печется за этого мальчика? — удивилась я, когда мы выходили с мамой вновь покусанного ребенка.

— Так это внук заведующей, вы не знали?

— Нет.

Стало понятно, почему педагоги покрывали выходки Данила. Только мы, родители, не стали молчать. Понятное дело, кому понравится, когда твой ребенок приходит домой покусанный, хоть и не сильно, но синяки-то оставались. 

Мы написали коллективную жалобу и отнесли бумагу…заведующей. И пусть она бабушка. Она же еще и руководитель детского образовательного учреждения. Пусть решает, что делать со своим кусачим внуком. 

Вскоре Данил перестал ходить в нашу группу. Видимо, заведующая из двух зол выбрала меньшую. Сказали, что мальчик дома сидит с мамой. 

Может быть, он просто маленький, перерастет, начнет соображать, что можно делать, а что нет. А пока пусть ума набирается с помощью родителей, так другим детям спокойнее.