Свекровь оставила своего кота у нас на время отпуска, а теперь мой питомец испуган и прячется по углам

Мне 43 года, и я никогда не думала, что в зрелом возрасте буду решать проблемы с котами. 

Мы с мужем Андреем живем в просторной трехкомнатной квартире. Оба работаем в сфере бизнеса, часто задерживаемся на работе. 

Единственное живое существо, которое скрашивает наши вечера – это наш кот Марсик, который живет с нами уже восемь лет.

Марсик – настоящий аристократ., спокойный и воспитанный. Он никогда не портит мебель, аккуратно ходит в лоток и предпочитает наблюдать за происходящим со своего любимого места на подоконнике. Это действительно идеальный питомец для занятых людей.

Два месяца назад в нашу размеренную жизнь ворвался настоящий ураган – кот свекрови по имени Буран. И это имя полностью соответствует его характеру.

– Андрюша, я еду в Турцию на месяц, – сообщила свекровь по телефону. – Буран останется у вас. Ты же помнишь, как он в прошлый раз разнес передержку. А ваш чистюля-кот его не побеспокоит, он такой тихоня.

Мы с мужем переглянулись. В ее словах была скрытая колкость в адрес нашего Марсика, но перечить свекрови муж не решился.

– Мам, но ты же знаешь, что мы оба задерживаемся на работе, – неуверенно начал Андрей.

– Ой, ну что ты? Два кота прекрасно проведут время вместе. Подружатся! – безапелляционно заявила она.

Уже на следующий день Буран появился в нашей квартире. Огромный мейн-кун с характером, соответствующим размерам.

Первые два дня прошли относительно спокойно. Марсик держался подальше от нового гостя, а Буран, по-видимому, изучал территорию. Но потом начался настоящий кошачий террор.

Для начала Буран решил, что все высокие поверхности принадлежат только ему. Стоило Марсику запрыгнуть на подоконник, как рыжий захватчик тут же сгонял его оттуда. Причем делал это с особой жестокостью, шипел, бил лапой и даже кусался.

– Андрей, ты видел, что твоя мама привезла нам? Это не кот, а настоящий агрессор, – сказала я мужу, когда Буран в очередной раз согнал Марсика с его любимого места.

– Ну что ты хочешь, они просто устанавливают иерархию, – беспечно ответил муж, словно речь шла о бизнес-переговорах, а не о психологическом терроре нашего питомца.

Через неделю ситуация стала критической. Марсик перестал есть в присутствии Бурана и прятался под кроватью большую часть дня.

И тут меня осенило. Каждый день, приходя с работы, мы наблюдали последствия кошачьих конфликтов: опрокинутые вазы, следы когтей на диване, испуганный взгляд Марсика. Но никогда не видели самих «боевых действий».

– А что если поставить камеру и посмотреть, что происходит, когда нас нет дома? – предложила я.

Андрей скептически хмыкнул, но согласился. На следующий день мы установили камеру в гостиной – основном поле кошачьих баталий.

Вечером, просматривая запись, мы были шокированы. Буран методично терроризировал Марсика: подкарауливал у лотка, не давал подойти к миске, загонял под диван и держал там часами. Это была настоящая кошачья тирания.

– Боже, – побледнел Андрей, – Буран просто издевается над ним. Я и представить не мог...

– Теперь ты понимаешь, почему я беспокоюсь? – спросила я, хотя ответ был очевиден.

На следующий день мы решили разделить территорию. Марсик получил в свое распоряжение спальню и кабинет, а Буран – гостиную и кухню. Двери между комнатами держали закрытыми. Это решило проблему на время, но свекровь должна была вернуться только через две недели.

Когда я позвонила ей, чтобы рассказать о ситуации, реакция была предсказуемой.

– Ну и что такого? – удивилась свекровь. – Буранчик просто показывает, кто в доме хозяин. Ваш же всегда был слабаком.

Меня передернуло от такого отношения, но я сдержалась.

– Елена Петровна, проблема в том, что Марсик страдает. Он перестал нормально есть, прячется...

– Ой, ну не драматизируй, – перебила она. – Подумаешь, коты не поладили. Всего две недели осталось!

После этого разговора я поняла, что рассчитывать на понимание свекрови не приходится. Нужно было действовать самостоятельно.

– Андрей, я забираю Марсика к моей сестре, – решительно сказала я вечером. – Он там поживет две недели, пока Буран не уедет.

– Но мама...

– Ты видел запись. Ты видел, что происходит с нашим котом? – я посмотрела ему прямо в глаза. – Это жестоко – оставлять его в таких условиях.

Муж вздохнул, но спорить не стал. На следующий день Марсик переехал к моей сестре, где быстро пошел на поправку – начал нормально есть и перестал прятаться.

Когда свекровь вернулась, она была крайне недовольна тем, что мы «разлучили котиков».

– Вы так и не дали им подружиться, – упрекнула она нас, забирая Бурана. – В следующий раз будем действовать по-другому.

– В следующий раз? – переспросила я, заметив, как напрягся Андрей.

– Конечно! Я планирую поехать на Новый год в Таиланд. Буранчику у вас понравилось, – она ласково погладила рыжего монстра, который выглядел сытым и довольным жизнью.

Когда Елена Петровна ушла, мы с мужем молча смотрели друг на друга. Потом Андрей подошел ко мне и обнял.

– Я забронирую нам путевку на Новый год, – тихо сказал он. – Куда-нибудь, где будут рады и нам, и Марсику.

В тот же вечер мы забрали нашего кота от сестры. Он настороженно обнюхивал квартиру, словно проверяя, не остался ли там тиран. А я смотрела на мужа, который впервые за долгое время решительно встал на защиту наших семейных интересов.

Через пару дней Марсик окончательно освоился и вернулся на свой любимый подоконник. А мы с Андреем начали планировать новогодний отпуск – с бронью для отеля, принимающего животных. В конце концов, ни один кот не стоит душевного спокойствия – ни наше, ни Марсика.