Благодаря сыну сумел найти часы, утонувшие в реке полвека назад

50 лет назад, когда деревья были больше, трава зеленее, а солнце ярче, я жил в деревне. В Ярославской области. Работал на ферме, строил планы и всей душой мечтал вырваться на волю. В большой город. Причем не в областной центр, а в Москву. Или хотя бы Питер, то есть, простите, тогда еще Ленинград.

И вот незадолго до того, как моя мечта о переезде все-таки осуществилась, у меня произошла большая неприятность. Я пошел купаться на речку и из-за собственного растяпства утопил часы, подаренные мне отцом еще в детстве. Не очень дорогие, но ценные как память. Соскользнули с руки и, сверкнув на прощание металлическим корпусом, ушли в темные глубины.

Нырял я тогда, пытался дотянуться до дна… Без результата. Так и не сумел достать часики. Оно и не удивительно – река очень глубокая. В омутах некоторых больше 10 метров. Какие уж тут «спасательные работы». Сам чуть не утоп, пока пытался вернуть утраченную семейную реликвию.

Прошли годы. Я сделал карьеру на одном из ленинградских заводов. В 90-е занялся бизнесом, правда, прогорел на корню. Теперь стал стариком. Вышел на пенсию, сел около телевизора и… заскучал. 

А что, жизнь ведь прошла. Ничего нового впереди у меня не будет. Только старое. Да и то сомнительного качества.

«Кстати, о старом», - подумалось мне внезапно, и я, словно взбесившийся, принялся звонить сыну. Знаю, что он не любит, когда его тревожат во время работы, но сдержаться, увы, не смог.

- Я часы утопил, - почти прокричал я в телефон. - На реке, в молодости еще. В Ярославской области.

- Знаю, - проговорил Ванька. - У тебя деменция что ли? Только сейчас вспомнил?

- Да тьфу на тебя. Я не об этом. Понимаешь, я должен их найти. Вытащить любой ценой. Ведь если помру, то они там навсегда останутся. Я не могу этого допустить – подарок отца, деда твоего!

- Они так и так там останутся. Потому что все затянуло илом. Да и течение. И среда агрессивная. Часы твои давно того, «тю-тю», - сын свистнул в трубку.

Я было пригорюнился, но, о чудо, тем же вечером Ванька согласился отвезти меня на родину. На тот берег, где я купался в летний погожий денек полвека назад. В то время, когда все еще было новым и свежим. Когда все было впереди.

К «экспедиции» готовились больше недели. Я-то, старый лопух, думал, что нам ничего особо и не потребуется для поиска часов на речном дне. Какие-нибудь палки длинные да сачок. А Ваня, будучи человеком прагматичным и аккуратным, рассудил, что запастись нам нужно много чем. В том числе лодкой.

«Ты как будешь дно прощупывать? С бережка? Не получится!» - сказал он мне в туристическом магазине. Итого мы купили: лодку, несколько поисковых магнитов разного калибра на длинных веревках, палки с ковшами, ведра с ситом. Как пояснил сын, это для просеивания ила, если поверхностный поиск ничего не даст.

А потом я стал самым счастливым человеком на свете. Не поверите, но со времен моей молодости на той реке почти ничего не изменилось. Деревня родная, увы, практически умерла – остались две бабки, и те меня не помнили. А речушка все та же.

Начались поиски. Весь день с утра до вечера мы плавали на лодке по водам глубокого омута и непрерывно «скоблили» дно мощным магнитом. Чего только не нашли! Подкову, монеты, в том числе дореволюционные, гвозди. Попалось даже что-то похожее на обломок ружья. И как только это все туда попало? Хотя мне ли удивляться – я в омуте часы профукал.

И только было мы с сыном собрались переходить к подъему ила со дна, как… магнит поймал корпус моих часов. От него остался только железный кружочек, от которого тянулись два сгнивших куска браслета. Сразу и не поймешь, что это такое. Но я моментально сообразил – это они. Точнее, то, что от них осталось за столько лет пребывания под водой.

Я плакал и хохотал одновременно. Настолько разволновался, что сын начал мне капать заготовленное сердечное средство. Но, слава богу, обошлось – все в порядке. Жив, здоров, невредим. И… готовый к смерти. Кроме шуток. Теперь могу спокойно отправиться в мир иной, зная, что едва ли не самая ценная вещь в моей судьбе теперь висит в рамке у меня над кроватью.