«В купальнике не ходи, ты моего деда смущаешь», — заявила мне соседка

Живу в частном секторе уже много лет. Дом еще мой отец строил. После того как его и мамы не стало, мы с мужем и перебрались сюда. У нас большой участок, огород, цветник, курочек держим. Словом, почти в деревне, хотя и в черте города живем.

Я особенно люблю огородом заниматься, для меня это что-то вроде релакса. Кто-то устает на грядках, а я прямо кайфую. Полю и песни пою, поливаю и опять что-то под нос себе мурлыкаю. 

Особенно мне нравится выйти в самую жару, когда солнце в зените, и копошиться среди посадок. Знаю, что не совсем полезно, о чем ни раз от мужа и детей выслушивала, но ничего с собой поделать не могу. Вот прямо и тянет в самое пекло на огород что-нибудь подрыхлить или пополоть. 

Купальник натяну, шляпу с большими полями нахлобучу и — вперед.  Чего мне стесняться? Я у себя во дворе. К тому же с улицы наш огород дом закрывает, а на огороде с трех сторон от соседей высокий забор сплошняком. 

Я вот это все к чему рассказываю? Заметила я, что соседка моя, баба Зоя, что живет по левую сторону, при встрече на улице лицо от меня отворачивает и  губы поджимает. Вначале я не придала этому значения. Может быть, у человека настроение плохое. А потом поняла, что-то не так.

Однажды прямо ее и спросила, чего она на меня волком смотрит или вообще не смотрит. Баба Зоя сначала только хмурилась и головой качала, а потом заявила.

—Сколько лет живем рядом, а я и не знала, что ты такая.

— Какая? — удивилась я.

— Бесстыжая! 

— Это с чего вдруг такие обвинения? — я даже растерялась, потому как себя бесстыжей вовсе не считала, мужу в жизни не изменяла, детей воспитываю, как полагается. 

— Ты зачем в купальнике ходишь? — грозно нахмурила брови баба Зоя.

— А вы почем знаете? — уставилась я на нее. — У нас забор плотный, там ничего не должно быть видно.

— Там дырочка есть, вот в нее мой дед целыми днями пялится. Ты только на огород, и он следом. В общем, в купальнике не ходи, не смущай моего деда, а то его скоро солнечный удар хватит, — сказала это все соседка и поковыляла к себе во двор.

Я стою обалдевшая. Это что же получается? За мной кто-то подсматривает, так я еще и виновата?! 

Мужу рассказала, он только посмеялся. А потом пошел обследовать забор, нашел ту злополучную дырочку, задел ее крепко-накрепко. Мы думали, все. Дед теперь успокоится. Но плохо мы его знали, как оказалось.

Однажды полю я морковку, так же в купальнике, пятой точкой кверху. Вдруг слышу, какой-то скрежет, царапанье. Словно мышь где скребется. И надо было мне в сторону забора бабы Зины посмотреть. Глядь, а из забора отвертка торчит. Потом она мигом исчезла. Пригляделась, а оттуда уже глаз чей-то блестит.

— Дед Иван, ты ли? — крикнула я. — Тебе чего, в телевизоре мало всего показывают? Иди отсюда. А то бабе Зое пожалуюсь. А потом участковому заявлю, что ты вторгаешься в мою жизнь.

За забором раздалось какое-то шевеление, сопение.

— Ой, злая ты, Райка, — послышался скрипучий стариковский голос. — Жалко тебе, что ли? Вон какая ты фигуристая. Не то что моя бабка!

Слова деда меня, конечно, рассмешили, но я все равно послала его в известном направлении, пригрозив еще и мужем. А он у меня крепкий, кулаки как гири. Думаю, последний аргумент лучше всего сработал. 

С тех пор не знаю, подсматривает он или нет, но баба Зоя больше мне ничего не высказывает. Впрочем, она совсем со мной не разговаривает. Муж смеется, что завидует я же фигуристая, а она нет.