- Буду лечиться сама! У меня и Манжетка, и Купена неопалимая есть, - огорошила нас бабушка

Моя бабуля, Аксинья Степановна, родилась в глухой деревне Смоленской области. Мне всегда было интересно было слушать ее истории о том, что дети того времени росли крепкими и здоровыми. Ну, как сказать, здоровыми… 

Бабушка имела в виду, что ее ровесники были людьми старой закалки и практически никогда ни на что не жаловались. Оттого, скорее всего, и производили впечатление, что им всё нипочём. 

Таким ребёнком, а потом уже и взрослым человеком была и моя бабушка. Будучи уже в преклонном возрасте, она все же нашла в себе силы в одиночку вести хозяйство (дедушка умер еще до моего рождения) и воспитывать правнуков, которых мы с сестрой с удовольствием ей «подкидывали». 

Но даже самые сильные духом люди со временем сдают. Сдавала помаленьку и моя бабушка. В последние годы, ей стало совсем тяжело управляться с хозяйством. Нам с отцом удалось уговорить бабулю распродать то, что было ей так дорого: корову, две козы и десяток кур. 

Видя, что бабушка все же стала жаловаться на давление и головные боли, отец предложил ей продать дом и перебраться к нам в город, но женщина была непреклонна. 

- Нет, Саша. Жили мы с Федей в этом доме, в нём и помрем. Так и запомнят пусть люди. 

Долгие уговоры ни к чему не привели, и мы решили, что будем навещать бабушку поочередно: я, сестра и наши родители.

После одного из таких визитов отец на семейном совете сказал, что больше не может смотреть на то, как бабушка, стиснув зубы, живет и никому не жалуется. А здоровье ее становится всё хуже и хуже. 

- Пап, ну в таком случае только силой придется забирать её из этой глухомани! - сестра была настроена очень решительно. 

На следующий день мы с папой и сестрой двинулись в путь. Встреча оказалась не настолько радостной, как я себе представляла. Бабушка действительно сильно болела, но и в этот раз разговор с отцом прошел впустую. Женщина стояла на своём и ни в какую не хотела переезжать. 

Пока отец спорил с ней, мы с сестрой решили немного убраться в доме. Протирая пыль на полочках старинного серванта, я с интересом заметила, что там есть несколько холщовых мешочков, где написан год сбора, а также название трав и корений.

- Слушай, Юль, а это вообще для чего? - моя сестра, принюхавшись к одному из мешочков, брезгливо морщила нос.

- Не знаю. Травки какие-то. 

- Для чего это ей?! Насобирала черт знает чего и хранит. Надо выбросить, а то, не дай Бог, ещё отравится.

Через несколько минут с полочек исчезли мешочки с травами, а также старая засаленная тетрадь с рецептами лечения всяческих болезней. Из любопытства я заглянула в нее, и мне показалось, что я попала в каменный век. Ну или в век этак пятнадцатый.

- Оль, а что такое Копытень забытый? - спросила я сестру.

- Понятия не имею, а что? 

- Да в тетрадке написано, что он хорошо помогает от множества болезней. А вот Коровяк медвежье ухо так вообще практически от всего. 

- Не знаю. Коровяк - это же удобрение, насколько я понимаю, - отозвалась сестра.

- Да это не тот коровяк. Это не навоз, это трава такая.

- Ну, трава так трава. Хватит читать эту дичь. Пошли посмотрим, что там бабуля с отцом так спорит. Слышишь?

Сестра была права. Баталии между отцом и бабушкой развернулись не шуточные. Бабушка, подобно маленькому ребёнку, капризничала и говорила, чтобы мы оставили её в покое. 

- Баб, ну ты чего? Что ты тут будешь куковать? А если, не дай Бог, у тебя сердце прихватит? Ты чем, своим коровяком лечиться будешь? - пыталась уговорить я бабушку. - Ну, в самом деле!

- И не только им! - на полном серьезе отвечала бабуля. - У меня ещё Боровая матка есть, и Манжетка, и Купена неопалимая, и Кандыка сибирского немного припасла. Мне, девочка моя, ничего не страшно с моими запасами.

В этот момент у меня не повернулся язык сказать, что все бабушкины травки уже в помойном ведре. 

- Баб, ну кто этим сейчас лечится? От этого только хуже может стать. Сейчас столько препаратов. Мы тебя в больницу отвезём, там назначат таблетки, лечение. 

- Таблетки? Нет, спасибо. Ты мне в прошлом году какие-то таблетки привозила от головной боли. Я думала, что не выживу от них. 

- Как?! - отец и Ольга смотрели на бабушку в полном недоумении. 

- А вот так. Выпила одну таблеточку, и голова поплыла.

Далее последовал поток слов, описывающий то, как ей было плохо от обычной таблетки безобидного аспирина. Поспорив еще несколько минут, отец сдался. Действительно, люди того времени выросли несгибаемыми. 

Признаюсь честно, мне было немного обидно от того, что бабушка обвинила меня в том, что ей стало плохо. В доме воцарилось гнетущее молчание. 

- Ну так что? - Ольга не выдержала молчания первой. 

- Ничего. Я остаюсь, - бабушка победно посмотрела на нас и улыбнулась. - Не обижайтесь на меня. Проживете с моё, всё поймёте.

Мы по-прежнему навещаем бабушку по очереди. Конечно, она долгое время сердилась на нас с Ольгой за выброшенные травы. Но потом всё же простила, решив, что лето нынче тёплое, и она еще успеет собрать все необходимое.