Мать заставляет меня жениться на дочери соседки, а если я не соглашусь, грозится оставить без квартиры

Когда мать позвала меня на кухню поговорить, я ещё не знал, что после этого вечера моя жизнь покатится вниз по наклонной. Когда я пришёл, мама уже сидела за столом, постукивая пальцами по чашке с остывшим чаем. Это всегда значило одно: разговор предстоит серьезный.

- Сынок, ты знаешь, я всегда желала тебе только лучшего, - начала она, а у меня уже мурашки побежали по спине. - Но ты уже не мальчик. Тридцать лет. Ни семьи, ни детей. С работы на диван. Я одна тебя вырастила, квартиру хочу тебе оставить…

Я молчал. Этот монолог я слышал много раз.

- Так вот, ты же знаешь, что соседка Нина давно положила на тебя глаз. Всё время говорит, какой ты порядочный и хозяйственный. А дочка у неё невеста завидная: своя квартира, бизнес-курсы закончила, да и характер хороший. Ты пойми, я долго ждала, когда ты остепенишься. Но сейчас вопрос придется ставить по-другому: если ты сейчас не возьмешься за голову, я квартиру перепишу на племянницу. Не стану ждать, пока ты окончательно пропадёшь.

Я посмотрел на мать ошарашенно. Вот так? Без подготовок? Ультиматум? Женись или оставайся без крыши над головой? 

Мама у меня, конечно, человек непростой. Считает свое мнение единственно верным. Она уже давно хочет меня женить, и, видать, терпение ее иссякло. Но такого я от нее не ожидал. Опускаться до шантажа - это последнее дело!  

- Мам, ты сейчас серьёзно? - хрипло выдавил я. - Жениться на дочери Нины, чтобы… что? Чтобы не остаться без квартиры? А если я не люблю её?

- Любовь, - передразнила мать. - Вот ты всё ждёшь, что будет, как в кино: встретишь одну единственную, вспыхнет искра… А годы идут! Женишься - разберешься. Сначала дом и семья, а уж потом эмоции.

Мама смотрела твердо, не мигая. Я чувствовал, как внутри всё сжимается. Соседка Нина… Господи, да её дочь мне никогда не нравилась! Надменная, уверенная, что мир у ее ног. Я видел, как Таня смотрит на меня. Как на очередную удачную покупку, которую мама проталкивает на витрину.

- Мам, ты понимаешь, что я не вещь? Что я человек? Я не могу вот так взять и жениться на ком-то ради… ради сохранности квартиры! - мой голос дрожал.

- Не можешь, значит? Ну, тогда не обижайся. Квартиру я переписываю на племянницу. Аня молода, перспективна, помогает мне всегда, не то, что ты. 

Вот так. Просто. Без права на переговоры. Я сидел за столом, уткнувшись взглядом в трещину на стене. Как же быстро всё обрушилось.

На следующий день я встретил Нину в подъезде. Она улыбалась до ушей, будто уже планировала свадьбу. Говорила, что её Танюша такая хозяйственная, что нам точно будет хорошо вместе. Мне хотелось крикнуть, что я не участник этого цирка, но я сдержался.

Вечером мать снова завела этот разговор. Теперь жёстко, без прелюдий.

- Ну что, ты подумал? Мы с Ниной договорились: на выходных устроим семейный ужин. Танюша приготовит пасту, ты посидишь с ней, пообщаешься. А там и до свадьбы недалеко.

- Мам, ты хоть слышишь себя?! Ты все за меня решила! Ты сама это понимаешь? - я встал из-за стола.

Мать всплеснула руками.

- Ой, да не драматизируй ты! Все так живут! Любовь - это роскошь. Ты лучше подумай: где ты будешь жить, если я оформлю всё на племянницу. Съёмная квартира? Коммуналка? А со своей семьёй у тебя и стабильность, и свой угол. А то живёшь, как пустоцвет.

Я закрыл глаза. Перед ними промчалось мое детство в этой квартире. Наш старый диван, обшарпанные обои, смех с друзьями на кухне. И теперь всё это отберут, если я не подчинюсь.

Я пытался искать выход. Предложил матери компромиссы. Сказал, что буду снимать жильё, что мне нужна свобода. Но она заявила, что тогда мне и помощи не видать. Что ее сердце не выдержит смотреть, как я гроблю свою жизнь.

В голове звучало одно: шантаж. Родной человек и шантаж. Ради чужой выгоды. Ради соседки, которая хочет «пристроить» дочь. Ради картинки, что «сын женился, сын устроился».

Через неделю я собрал чемодан.

Мать смотрела в сторону, будто я предал её. Она даже не пыталась остановить. Сказала только напоследок:

- Ты сам выбрал. Не жалей потом.

Я вышел из квартиры и захлопнул за собой дверь.

Позади знакомый подъезд, в котором я вырос. Впереди - неизвестность. Но я шёл и знал: сейчас я хотя бы решаю сам. Пусть и без квартиры. Но с собой. Настоящим, а не тем, кого хотят из меня слепить.

И самое странное: с каждым шагом становилось легче. Потому что я знал, что сделал единственный правильный выбор.