Мне тяжело работать из-за постоянно недовольного выражения лица у начальницы

У меня не начальница, а царевна Несмеяна какая-то. Первое время мне было очень тяжело иметь с ней дело. Какой бы результат я не показывала, лицо у Нины Григорьевны было такое, будто бы моя работа хуже некуда.

Порой мне хотелось спросить, неужели настолько все плохо? Может быть, я допустила ужасную ошибку, и нашу компанию ждет неминуемый крах? Я подставила фирму, и теперь Нине Григорьевне предстоит выплачивать огромный штраф из своего кармана? 

Каждый визит в кабинет начальницы был для меня серьезным испытанием. Каждый раз я готова была уволиться, лишь бы не видеть физиономию человека, проглотившего целиком лимон.

Но со временем я поняла - это просто такой человек. Она никогда не повышала голос и не ругалась, если кто-то из сотрудников совершал ошибки. Нина Григорьевна вздыхала и смотрела своим грустным, тяжелым взглядом.

А вот когда я имела успех или выдавала очень хороший результат, Нина Григорьевна тоже смотрела этим самым тяжелым, грустным взглядом. Ну, разве что вздыхала менее горестно.

Я - начинающий юрист, но без ложной скромности скажу, что являюсь грамотным специалистом. Однажды в договоре, который контрагенты принесли нам на подписание, я заметила очень нехороший пункт.

Наши партнеры, судя по всему, решили, что с нас можно драть три шкуры. Вопреки устной договоренности, они указали в договоре заниженные сроки и зверскую неустойку. 

То есть выполнять заказы мы должны будем в очень сжатые сроки. А за несоблюдение этих сроков партнеры могут потребовать очень серьезную, я бы даже сказала. грабительскую неустойку.

Обнаружив подставу, пришла я к Нине Григорьевне. С гордостью сообщила, что заметила неприятный пункт. Но ни слова похвалы не услышала я от начальницы. 

Еще грустнее она стала, чем обычно. Вздохнула опять горестно, будто это я грабительский пункт в договор внесла. Вышла я из кабинета, будто помоями облитая.

Слезы так и брызнули из моих глаз. На днях я немного опоздала. И вот лицо у Нины Григорьевны сегодня было точь-в-точь такое же, как тогда. 

А еще вчера мне документы из суда вернулись. Моя ошибка, неправильно я государственную пошлину рассчитала. То есть оттягивался срок, когда мы можем деньги от ответчика получить.

Так вот, тогда начальница тоже смотрела на меня как на врага фирмы. Но и сегодня ее лицо выражало то же самое.

Очень тяжело мне работалось с ней. Если требовалось отпроситься в больницу, она никогда не отказывала. Но вздыхала при этом так, будто весь рабочий процесс на предприятии из-за меня встанет.

Мне противно было даже заикаться о том, что в отпуск я хочу летом. Нет, это никак не противоречило интересам фирмы. Но Нина Григорьевна тут же делала бровки домиком, будто я своим выбором лишала ее теплого моря и ласкового солнца.

Мечтала я о другом начальстве, но, конечно, меня никто не спрашивал. Но однажды пришла я в офис и увидела, что на месте руководителя сидит совершенно другая дама.

Анна Ивановна выглядела стильно, ярко и позитивно. Она широко улыбалась и была очень приветлива. Как оказалось, срок полномочий Нины Григорьевны истек, и вместо нее учредители назначили улыбчивую Анну Ивановну.

Ах, как замечательно работалось под ее началом. Она не стеснялась на похвалы, когда видела хорошие результаты. Опоздания не любила, но не корчила физиономию, будто мой поздний приход в офис парализовал работу.

Если мне нужно было отпроситься, она отпускала легко и с улыбкой. А за неудачи могла слегка пожурить, но с улыбкой.

Хорошо мне работалось целый месяц. Дышалось, можно сказать легче под началом Анны Ивановны. Однако мой восторг иссяк ровно в тот момент, когда получила я расчетный лист по зарплате.

- Анна Ивановна, но у меня зарплата в два раза меньше! - возмутилась я, увидев, какую ничтожную сумму мне начислили за месяц.

- Давайте посмотрим, - с очаровательной улыбкой ответила начальница, - с вас сняли премию за то, что вы не вовремя обработали договор. А еще у вас три штрафа - два опоздания и телефонные звонки по личным вопросам в рабочее время.

Вышла я от этой “улыбашки” в полном шоке. За годы работы с Ниной Григорьевной меня еще никогда не лишали премий. И про штрафы у нас никто не слышал.

Вот так и убедилась я, что грустная физиономия начальницы - это самая маленькая проблема из всех возможных. Кстати, из той компании, где теперь заправляла Анна Ивановна, я ушла. 

С тех пор больше всего на свете я опасаюсь шефов, которые слишком широко улыбаются. А вот грустных, депрессивных и вздыхающих очень даже уважаю.