- Труд определяет мужика, - кричал старый друг, когда я не сумел ему помочь раскидать навоз в коровнике

После армии я решил поменять свою жизнь. Распрощался с отцом и друзьями, уехал в Питер. Сначала работал грузчиком на вокзале, потом сумел поступить в вуз, после нашел теплое местечко в одном из офисов огромного города. О деревне, в которой родился и вырос, особо даже не вспоминал.

Не вспоминал до того момента, пока не получил грустную новость – умер отец. Не видел его много лет и от этого не страдал. Человек был так себе, да еще и пригубить любил – во хмелю превращался в законченного дурака. 

Но пропустить похороны родителя не мог, как бы там ни было. Собрал сумку, прыгнул в поезд, поехал в родную Тверскую область.

Первым делом, конечно, направился к Степе – однокласснику. Я ему однажды предложил перебраться ко мне в Питер, работу обещал найти. Но он отказался. Сказал, что не хочет «обабиваться». Мол, только в сельской местности можно оставаться настоящим мужиком.

- О-о-о! Сколько лет! Ты, это, батю хоронить приехал…? - встретил меня с порога старый друг радостным воплем, сменившимся траурным бормотанием.

- Да забей. Я со стариком даже нормально не разговаривал. Печально, да. Но не повод убиваться.

Я и рассказал. Поведал Степке о том, как целыми днями сижу в офисе, вылупив глаза в монитор, как после работы прыгаю в машину, мчусь домой по вечернему Петербургу. Как отдыхаю с друзьями в барах, как… Да много чего. 

Сам не понимаю зачем, но вывалил всю свою жизнь, как на блюде. Не знаю, что мной двигало – догадывался ведь, что добра не выйдет.

Степан слушал внимательно, не перебивая, только иногда кивал и выпучивал от удивления глаза. Он ведь никогда в более или менее большом городе не был – в армию не взяли из-за плоскостопия, учиться не захотел. Вот так на всю жизнь и завис в деревне. А тут новости из самой Северной Столицы!

- То есть, говоришь, в офисе заседаешь… Ну а что, хорошо. Главное, чтоб зарплату платили. Ой, а тут вон чего, - выпалил дружбан, немного подумав, - надо навоз покидать в коровнике. Подсоби, а?

- Дак подсоблю. Отчего ж не подсобить, - я согласился без левой мысли, понимал, что товарищ не здоров и живет один, ему реально помощь нужна в хозяйстве.

Надели фуфайки, взяли лопаты, отправились в сарай, где под навесом умиротворенно жевала сено Степкина корова. Я зачерпываю коричневую жижу, отбрасываю ее в сторону. Потом операцию повторяю. На десятом заходе понял, что сил больше нет – ноги затряслись, руки согнулись так, что не распрямить.

- А ты чо замер? Думаешь, тут все так же легко, как в твоем офисе этом? Или чо, в бабу превратился?!

- Степ, ты чего? Объелся что ли? - спросил я с улыбкой, думая, что друг шутит.

- Нам тут не до объедания. Совсем забыл, что такое труд? А именно он определяет мужика, ты меня понял?! - Степка едва не кинулся на меня с кулаками.

Но в чем-то он прав. Последний раз я лопатой махал после армии, то есть больше 20 лет назад. 

Нет, я поначалу приезжал в гости к ныне покойному отцу, но зимой и на денек. Так что к труду приобщиться, увы, не успевал. Но я товарища не осуждаю – менталитет у него такой. Куда деваться…